Ромейская история. Олег ЯковлевЧитать онлайн книгу.

      Подумалось вдруг: а правильно ли содеял, что оставил там, в Царьграде, молодых своих соратников? Не надо ли было разделить с ними судьбу? Уж кто, как не он, сумел бы разгадать ромейские хитрости и разрубить липкую паучью сеть козней и коварства. Но нет, пересилила тяга к родному дому, к широким русским полям, к их вольному простору, к близким с детства городам за деревянными стенами, ко всему давно покинутому, но незабываемому. Да что теперь мучить себя, зачем страдать и сомневаться? Всё отброшено, мосты в прошлое сожжены!

      Решив положить конец тягостным раздумьям, Иванко попросил купца:

      – Дозволь-ка, купче, за весло сяду. Силушку в дланях немалую имею. А без дела стоять не привык.

      Он стянул с плеч рубаху, сел на лавку рядом с молодым русоволосым гребцом, чем-то очень похожим на Любара, и взялся сильными руками за весло.

      …К вечеру ладья вышла из пролива и взяла курс вдоль побережья Понта[51].

      7

      Как и два дня назад, холодная и неприступная стояла Анаит перед Кевкаменом. В той же узкой каморе с сырыми стенами и подслеповатым оконцем, в том же стареньком цветастом платье восточного покроя, задумчивая, полная нераскрытой и недостижимой для молодого ромея тайны, говорила она спокойным уверенным голосом:

      – Я подумала над твоим предложением, Катаклон. Я не могу выйти за тебя. Я не люблю тебя. Пусть я блудница, пусть моё тело могут купить, но ты требуешь многого, слишком многого. Тебе мало тела, тебе душа моя нужна, вся, целиком, без остатка.

      Кевкамен застыл, униженный, растоптанный её простыми и твёрдыми словами, он не знал, что ему делать теперь и как убедить девушку в обратном. На какой-то краткий миг овладела им злоба – жгучая, тяжкая, но он усилием воли отбросил её. Не время. Он проиграл важное сражение, но не целую войну. Он продолжит борьбу за эту непокорную девку, он знает – женское сердце переменчиво, как ветер на море. Сегодня он относит судно к дальним берегам, а завтра повернёт вспять и погонит к родному дому.

      – Я понимаю тебя, Анаит: в твоей душе нет любви. Хорошо, пусть так. – Катаклон взволнованно поднял правую руку. – Но я не отказываю тебе в помощи. Ты узнаешь, насколько любовь моя велика и насколько чисты по отношению к тебе мои намерения.

      – В Армении старики говорят: «Многоречивый человек не любит», – прервала его, морща хорошенький носик, Анаит.

      – Подожди, не перебивай. – Катаклон опять начинал злиться («Глупая девчонка, гордячка, сломаю твоё упрямство!»).

      С трудом сдержав себя, он спокойно продолжил:

      – Мне достался в наследство один небольшой дом в городе, на Месе, в квартале неподалёку от церкви Святого Анастасия. Переезжай туда. Я помогу тебе деньгами, со временем ты станешь состоятельной женщиной, будешь носить парчу, паволоку, аксамит.

      – Я не могу принимать такие щедрые дары! Я буду зависеть от тебя, Катаклон. Не хочу!

      – Предпочитаешь ремесло проститутки в грязных кабаках? – недобро усмехнулся Кевкамен.

      Девушка умолкла. Катаклон заметил,