Пополам. Маша ТраубЧитать онлайн книгу.
у сына психологини старшие забрали тарелку с кашей и посоветовали «проработать травму с мамочкой», Антон заступился – отдал свою тарелку Валере, а старшим сказал, что он уже все проработал и сейчас кому-нибудь воткнет в руку вилку. Старшие кивнули и отступили – все знали, что от психологини чего угодно можно ожидать, чудная дамочка. Фиг знает, что посоветует сделать. С тех пор и Антон, и Валера стали жить спокойно. Антона перестали задирать и унижать, а Валера больше не доставлял проблем. В пятом классе он исчез – говорили, перешел в другую школу. Полина Игоревна тоже уволилась. Пошла преподавать в школу сына, чтобы тот был под приглядом. Антону было жаль терять пусть не друга, но все же приятеля. Человека, который был чем-то на него похож – считался странным.
В старшей школе стало полегче – учеников распределили по направлениям, и отличник Антон попал в класс, считавшийся лучшим. Один из тридцати бывших однокашников. Это было настоящим счастьем. Его больше не дразнили, не срывали очки и не заставляли бегать по классу, чтобы их вернуть. Не вытаскивали его тетради из рюкзака, чтобы списать домашку. Не рвали контурные карты, которые Антон рисовал как настоящие, удивительным образом передавая рельеф местности. Классной руководительницей стала строгая математичка Вера Ивановна, которая категорически не поддерживала идею, согласно которой дети послабее, обучающиеся с сильными, тоже начинают учиться лучше. Вера Ивановна была заслуженным учителем и с ее мнением считались – в класс она взяла только сильных, мотивированных учеников. Антон наконец мог делать то, что всегда хотел, – учиться, не отвлекаясь на одноклассников, не умирая от скуки на уроках. Почувствовав, что его ценят и уважают за знания, стал увереннее в себе.
Но посещение младшей школы для него до сих пор оставалось испытанием, которое надо было преодолеть. Ради Юльки, ради Юльки…
– Юльку? Ударили? Ха! – Дядя Коля не просто рассмеялся, а начал хохотать. – Да она так отметелила сегодня Глеба, что на него было жалко смотреть. Представляешь? Юлька на две головы ниже его. Он же здоровенный, как кабан, а она тощая, но верткая, зараза. Кулак да, разбила. О его глаз! Фингал залепила зачетный. Глеб даже не понял, как получил. Слушай, ей бы в секцию, скажи родителям. Талант у девки пропадает. Да и всем на пользу. Пусть дерется на тренировках, пар выпускает. Она боец и ничего ведь не боится! – Дядя Коля говорил с восхищением, за что Антон был ему благодарен.
– Маму опять в школу вызовут? – спросил Антон, зная, что для нее это станет ударом. Из-за Юльки маму часто вызывали к завучу младшей школы, но после вызовов ей становилось плохо – чуть ли не в обморок по дороге падала. И тошнило до рвоты. От волнения. Антон очень жалел маму и понимал ее как никто. У него точно так же кружилась голова и подступала тошнота, когда он волновался. Перед контрольными, школьными мероприятиями. Для одних – пустяк, для других – паническая атака. Но у детей не могло быть панических атак, так что это считалось обычным волнением, с которым требовалось справляться самостоятельно. Мама же отговаривалась упавшим давлением или приступом мигрени. Хотя это