Кораблекрушения Черноморского флота. Владимир ШигинЧитать онлайн книгу.
й опытного офицера капитан-лейтенанта Якова Лаврова. Посланная из Херсона в Смирну с консулом Хемницером, на обратном пути яхта навсегда исчезла. Долгое время ходили слухи, что «Миюс» разбился на абхазском берегу и команда попала в плен. Узнав об этих слухах, вице-президент Адмиралтейств-коллегии граф Чернышев направил приказ тогдашнему командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Клокачеву: «Не только по долгу, но и по человечеству отыскать команду „Миюса“ и заплатить за ее избавление любые просимые деньги!»
К берегам Абхазии была отправлена специальная экспедиция, но никаких следов крушения яхты она не нашла.
А вскоре беда постигла и сильнейшие корабли Черноморского флота – «Корон» и «Таганрог».
«Корон» под началом капитан-лейтенанта Алексея Бабушкина совершал в ноябре переход от берегов Крыма в Таганрог, когда на входе в Азовское море сильным ветром и течением его понесло на ледяные поля. Из-за мороза и шторма «Корон» быстро обледеневал. Матросы были уже не в силах рубить топорами лед с палубы и такелажа. Плыть далее тоже оказалось невозможно, а потому решили возвращаться в Черное море. Однако вскоре ледяные глыбы переломили руль, пробили корпус корабля, и он завалился на борт. Видя, что корабль спасти уже невозможно, Бабушкин дал команду оставить «Корон». Вначале на лед спустились матросы, потом офицеры и последним, как и положено, командир. Поход по льду к берегу был ужасным. Мороз и штормовой ветер быстро выматывали даже самых сильных. То и дело попадались широкие полыньи, через которые приходилось переправляться на досках или на небольших льдинах. Многие тонули и замерзали в пути. Выбившиеся из сил просили, чтобы их оставили спокойно умереть под каким-нибудь торосом. Только через четыре дня наиболее выносливые достигли Белосарайской косы. За время этого страшного перехода замерзло и пропало без вести почти 50 человек из 123 человек команды. Рассказы спасшихся о пережитом звучали настолько страшно, что более на Черноморском флоте ни один из кораблей уже именем «Корон» не называли.
Участь «Корона» постигла и однотипный с ним «Таганрог». В том же ноябре «Таганрог» под командой капитан-лейтенанта Семена Филатова был послан в порт Таганрог на починку пришедшей в негодность обшивки. 17 ноября у Кривой косы он встретил лед. От напора ледяных глыб корабль потерял два якоря, и его снесло на мелководье у Долгой косы. Чтобы хоть как-то удержать корабль кормой против штормового ветра, спустили за борт запасной рангоут. Напиравший на корабль лед пытались разбивать ядрами из фальконетов и бросанием баластин. Но очередной напор льда сломал весь спущенный рангоут, оборвал кранцы и начал сильно сдирать и без того слабую обшивку, затем наступил черед шпангоутов, которые были выломаны один за другим, трюм стал быстро наполняться водой.
Из хроники трагедии корабля «Таганрог»: «Созвав общий совет, решились оставить судно; но за наступающей темнотою и крепким ветром были вынуждены провести на нем еще ночь. Посланные на рассвете 24-го числа отыскивать дорогу к близлежащей косе нашли ее очень трудною и само пристанище неудобным, покрытым льдами; потому послали разведать местность в другую сторону и, проведя еще одну ночь на развалинах своего судна, только утром 25-го по принесении Господу Богу моления оставили его, вначале нижние чины, потом унтер-офицеры и, наконец, командир с офицерами. Борта льдом протертые, обшивка во многих местах оборванная, шпангоуты и ахтерштевень едва не оттертые, воды сверх палубы 1,5 фута; и с великой трудностию перебрались на Белосарайскую косу, откуда в Карантинный дом уже 2 декабря. Из 100 человек команды погибло 32, в том числе подшкипер Подрезов».
Почти одновременно с линейными кораблями потерпели крушение на входе в Азовское море и два вспомогательных судна – шебека «Волич» (командир – лейтенант Обольянинов) и галиот «Тарантул» (командир – штурман Лыхин). Первое, спасаясь от идущего льда, выбросилось на Петрушинскую косу. Однако лед и шторм в несколько часов разбили шебеку в щепки и команде пришлось искать спасения на берегу. Второе было выброшено штормом на берег недалеко от Керчи. «15-го ноября, усилившимся от норд-веста штормом (командир. – В. Ш.) был принужден, отрубив последний якорь, броситься к берегу, на котором положен боком, заливаемый через борт ходящими волнами…»
К сожалению, кораблекрушения 1782 года явились лишь прологом куда более страшных катастроф, происшедших впоследствии на просторах коварного Эвксинского Понта.
Глава вторая
Один против всех
Если взглянуть на карту Северного Причерноморья 1788 года, то даже самый непосвященный схватится за голову. Владения России и Турции были тогда столь перемешаны, что карта напоминает слоеный пирог. Херсон – в руках русских. Очаков – в турецких. Над Кинбурнской крепостью, что стояла на песчаной косе, прикрывающей вход в Очаковский лиман, развевался флаг русских. Сам же вход в лиман и главная Очаковская цитадель были турецкие. Там же стоял линейный турецкий флот под началом старого и опытного капудан-паши Эски-Гассана.
Война между двумя государствами только разгоралась, и еще было неясно, чья возьмет. Турки пытались захватить Кинбурнскую косу, но получили