Чужой среди своих 3. Василий ПанфиловЧитать онлайн книгу.
мрачно констатирую я, вслушиваясь в свару, – проблема не в том, что взрослые до подростка доколупались и «строить» пытались – в меру своего скотского понимания. Петрович, Валентиныч и прочие авторитетные и возрастные мужики возмущены прежде всего тем, что какие-то (тля!) посторонние парни пытаются воспитывать их (!) жидёнка.
Они – право имеют, и бывает – пользуются, хотя палку, в общем-то, не перегибают. А какие-то, тля, посторонние, да ещё и сопляки, поперёд старших?! Крушение, тля, основ бытия!
А то, что я отоварил этих долбаков с Хлебозавода, так это нормально и правильно, и вообще – я ж с Трёхгорки, да с такими наставниками! Как иначе-то?»
– Да я этого сучёныша… – подал голос Вадим и выругался грязно, сплетя воедино мою маму, папу, зоопарк и сельскохозяйственный инвентарь.
Выдохнув, Иван повернулся к нему и смерил тяжёлым взглядом.
– Переведёшься, – коротко велел он, надавив голосом, – Куда и как – не знаю, и знать не хочу, но чтобы в школе я тебя больше не видел! А в Комитет Комсомола…
Он сделал паузу, давя на побледневшего Вадима осознанием катастрофы.
– … я лично докладную напишу, и… – он усмехнулся жёстко, – прослежу.
Короткая пауза…
– Простишь? – староста сделал шаг ко мне, прямо глядя в глаза, – Я видел, но… чёрт, не вглядывался, что ли…
Пожатие рук… а куда я, собственно, денусь?
– Вы правы, мужики, – уже к Петровичу и прочим, – простите! Недоглядел!
Шагнув вперёд, он согнул шею перед Петровичем, и тот врезал Ивану хороший такой подзатыльник.
– Будешь в другой раз глядеть в оба, – ворчливо, но уже отпуская проблему, сказал наставник, – Внял, комсорг?
– Внял, – улыбнулся староста, пока ещё не зачугуневший, – спасибо на науку!
– А ты тоже… – Петрович коснулся моего затылка рукой – не то дав символического подзатыльника, не то просто неловко ероша волосы, почти по-родственному, – хорош! Мы ж кто? Коллектив, ети! Если проблема есть, или не понимаешь чего, так я тебе на што? Понял?
– Понял, Петрович, – киваю я.
– А меня не будет рядом, – продолжил наставник, – так вот хоть к Валентинычу! Он мужик дотошный и справедливый, чуть что случись – так хоть до самого директора дойдёт, а то и повыше, тем более – в Партии состоит!
Киваю, переводя взгляд на Валентиныча, улыбающегося мне, как беззубая гиена, и пытающегося одновременно прикурить «Беломорину». Так-то он мужик вредный и такая ехидна, что не приведи Господь… но покивать можно, не убудет. Авторитет возраста, опять же.
– Ну, всё… порешали, – постановил Петрович, – на уроки пора, сейчас зазвенит. И это… давайте, чтоб без слухов всяких! Нечего учителям статистику и настроение портить!
– А вы… – он уставился на Вадима с дружками, – брысь!
Домой я пришёл поздно, чуть ли не заполночь, долго шатаясь по улицам и пытаясь