Отражение. Ольга АртемоваЧитать онлайн книгу.
самоубийство. Не прощёный. Это окончательно подкосило старого Григория Горчакова, он беспробудно запил и вскоре умер от сердечного приступа. Супруга тихо ушла за ним следом. Марфа была уже беременна Наташей, одному богу известно, как она не скинула дитя. Дочка родилась здоровенькой, а сама Марфа долго не вставала с постели, медленно восстанавливаясь после родов. Здоровье у неё и без того было слабым, и рождение ребёнка только ещё сильнее его ослабили. Доктор, приезжавший из города, рекомендовал вновь отправиться на курорт, на лечебные воды, но Марфа не хотела покидать супруга и маленькую дочь.
Мало-помалу княгиня оправилась, стала чаще гулять в саду и заниматься дочкой. Несмотря на категорический запрет доктора, через несколько лет Марфа вновь забеременела. Князь только что на руках жену не носил, потакал любой её прихоти. Доктор приезжал из города каждую неделю, а к концу срока должен был и совсем переехать в имение, ему уже готовилась комната, но роды начались внезапно, Василий Петрович был с деловым визитом за тридцать вёрст За ним послали, когда князь соскочил с взмыленного коня, Марфа уже была так слаба, что не могла даже кричать. Старая повитуха ничем не могла помочь роженице и только шептала беспрестанно молитвы и крестилась. Наконец княгиня разродилась крошечным младенцем мужского пола. Он тихо попискивал, но было видно: не жилец. Послали за батюшкой, и он наскоро окрестил младенца Петром. Ребёнок грудь кормилицы не взял, только раскрывал ротик в беззвучном плаче и вскоре заснул навсегда. Следом отлетела и душа его матери.
Князь чуть не сошёл с ума после похорон, много пил, а потом садился на лошадь и скакал по полям и лесам до изнеможения. Однажды лошадь под ним оступилась, и князя на полном ходу вылетел из седла и, ударившись о землю, потерял сознание. Очнулся он от того, что кто-то гладил его по голове. С трудом князь открыл глаза: перед ним сидела женщина, тихим голосом она что-то напевала на незнакомом языке. Подле неё лежал большой черный кот с изумрудными глазами и мурлыкал в такт песне. Василий не отрываясь смотрел женщине в лицо, узнавая и не веря своим глазам.
– Уля… – он разлепил наконец губы, – Уля.
– Чш-ш-ш! – женщина приложила палец к губам. – Молчи!
И она продолжила свою песню. Князь закрыл глаза, было так хорошо, сердечная боль отпустила, и как на яву он увидел свою маленькую. дочь Наташу, о которой почти забыл в своём горе. Она грустно сидела в детской, укачивая тряпичную куклу, искусно сшитую няней.
– Наташа, доченька! – позвал Львов и проснулся.
Он лежал на траве, лошадь паслась рядом. Князь рывком поднялся и ощупал себя. Ничего не болело, будто и не было никакого падения, а он просто прилег подремать наопушке и женщина с лицом Ульяны и большим черным котом ему просто приснилась. Одним махом Василей Петрович вскочил на коня и помчался в имение. Он знал теперь в чем смысл его жизни, дочь Наташа его утешение и светоч жизни.
***
А в Львовке заговорили о женщине-знахарке, поселившейся