Женщины на российском престоле. Евгений АнисимовЧитать онлайн книгу.
в Кремле в феврале 1730 года. Они просили Анну «принять самодержавство таково, каково Ваши славные достохвальные предки имели» — вот она «таково» его и приняла.
Всероссийская сваха
Часть переписки Анны Иоанновны с Салтыковым можно смело назвать архивом всероссийской свахи. Перелистаем эти письма. «Сыскать воеводскую жену Кологривую и, призвав ее к себе, объявить, чтоб она отдала дочь свою за Дмитрия Симонова, понеже он человек добрый и мы его нашей милостию не оставим». Обрадованная такими обещаниями, воеводиха была «без всякого отрицания отдать готова» дочь свою, но – вот незадача! – той не исполнилось еще и двенадцати лет. Значит, «пронеслось» неточно. Неудача постигла сваху и в деле с дочерью князя В. Гагарина. Анна ходатайствовала за своего камер-юнкера Татищева и просила Салтыкова обсудить все детали с самим князем. Семен Андреевич отвечал, что Гагарин и рад бы угодить великой свахе, да уж три года лежит нем и недвижим.
Во всех других случаях Анне Иоанновне сопутствовал успех. И не подумайте, читатель, что она кого-либо принуждала ко вступлению в задуманный ею брак! В истории с Гагариным она писала: «Однако ж мы его к тому не приневолим, а приятно нам будет, ежели он то по изволению нашему учинит без принуждения». И действительно, не было ни одного случая отказа родителей, а наоборот – все были счастливы доставить удовольствие коронованной свахе.
В стремлении Анны Иоанновны устроить личное счастье подданных можно увидеть не столько суетное тщеславие свахи, сколько отзвук личной драмы этой женщины, чья жизнь была изломана: вдова с семнадцати лет, она жаждала семейного покоя, но так и не дождалась нового венца. Конечно, здесь было и горделивое чувство «Матери Отечества», хозяйки «имения», которая изливает свои благодеяния на головы подданных, уверенная, что лучше их знает, что им нужно. Но были здесь и просто добрые, человеческие чувства.
В 1733 году Анна хлопотала за двух дворянских девушек-сирот, «из которых одну полюбил Матюшкин и просит меня, чтоб ему на ней жениться, но оне очень бедны, токмо собою обе недурны и неглупы, и я их сама видела. Того ради, – приказывает она Салтыкову, – призови его отца и мать, спроси, хотят ли они его женить и дадут ли ему позволения, чтоб из упомянутых одну, которая ему люба, взять. Буде же заупрямятся для, что оне бедны и приданого ничего, то ты им при том рассуди: и кто за него богатую даст?» А спустя три месяца Анна Иоанновна с удовлетворением писала Салтыкову, что «свадьба была изрядная в моем доме», то есть во дворце.
Безмерно строга была помещица Ивановна ко всяким вольностям и несанкционированным амурам своих подданных. Как-то раз в «Санкт-Петербургских ведомостях» – единственной государственной газете того времени – был опубликован такой «отчет»: «На сих днях некоторый кавалергард полюбил недавно некоторую российской породы девицу и увезти [ее] намерился». Далее описывается история похищения девицы прямо из-под носа у бабушки и тайное венчание в церкви.