. Читать онлайн книгу.
ого сословия, нарекался весьма неоднозначными именами: и Дормидонтом, и Ферапонтом звался, кого только не было. Даже самого захудалого бедняка беспорточника могли легко назвать каким-нибудь величественным именем, типа Евлампий или Спиридон, вот и поди, разберись потом, кто он по значимости, не то кум татарина, не то духовник болгарина. Зато какого-нибудь боярина могли кликать просто Полканом иль Кузьмой, словно он пёс какой. В общем, чудаков хватало, и над всеми ними царь верховодил да власть имел.
Честно говоря, правил он весьма толково, с мудрыми советами и передовыми заветами. Можно смело сказать, что от его таких наставлений царство только процветало; в полях и огородах добрый урожай собирали, в лесах досыта дичи добывали, в реках и озёрах рыбы немерено ловили. Всего вдоволь имелось, даже грибов и ягод собирали, сколько хотели. Ну и, разумеется, вполне понятно, дабы охранять такое богатство содержали немалое войско, а то как же, ведь надо от вражеских набегов защищать.
Правда войско это всё больше отдыхало да иногда простому народу помогало: то кому котёнка с дерева снять, то козу найти да в сарай загнать, а то и корову загулявшую споймать. Ну не нападал на нас тогда никто. Все какие супостаты были, так их повывели, многих на пенсию по инвалидности отправили. Даже ханские послы, баскаки, перестали из орды приезжать; у них там какой-то мор случился, не то от несварения, не то от большого любви изъявления. Потому-то наше войско и расслабилось. От такой вольной жизни служивые лишнего веса набрали, щёки наели, а некоторые и вовсе обленились. Уж такая распущенность случилась.
Вот всегда у нас так, от хорошей жизни мы хиреем и превращаемся в увальней и лежебок. Нам без врага или трудностей никак нельзя, иначе сплошное расслабление и упадок, тут-то и бери нас голыми руками. Впрочем, царь Ерихонтий был другого мнения, ему нравилось всё то благоденствие, что он наблюдал повсеместно. Кругом сытость, упитанность и даже обжорство. Везде изобилие, на ярмарках всего навалом, любого товара, хоть пиджаки с карманами, хоть портки, хоть рубахи с сарафанами, всего полным полно. Естественно от такой полноты и сытости детишки пошли, народ плодится начал, а почему бы в таких-то условиях да не размножаться, очень даже удобно.
И вполне закономерно, что у царя Ерихонтия тоже сыночек объявился. Всё как замышлялось, в должный срок родился. Назвали Еремеем, приличное царское имя, уж так в царской семье повелось, что все мужские имена с первой буквы «Е» начинались. Так что рос Еремей тоже по-царски, в холе и заботе, трудностей не зная, ни в чём отказа не получая. А потому получился из него самый капризный ребёнок на свете. Уже в пять лет всем нянькам докучал.
– Это не по мне!… Что это за ерунду даёте!?… Мне лишь самое лучшее надобно!… Чтоб всё самое хорошее для меня!… – не раз покрикивал он, задирая нос. Может оттого и роста и сил быстро набирал, рос как на дрожжах, крепчал, словно волк рычал. К десяти годам вымахал аки многолетний юноша, чуть-чуть отца по росту не догнал. А уж государь им восхищается, ходит пылинки с него сдувает, хвалит сыночка, радуется, всё никак нахвалиться не может.
– Ах, мой Еремеюшка,… царевич ты мой,… наследник,… гордость моя, всё для тебя, лишь бы душенька твоя довольна была… – лопочет, крутится перед ним, видом его наслаждается. И так с утра до ночи, всё лопочет да крутиться. Совсем парню проходу не даёт. Даже царица возмутилась, уж почто кроткая, а тут слово взяла.
– Да ты ему хоть бы воли дал,… не скакал рядом, а то ведь спотыкнётся об тебя,… освободи дорогу,… пусть растёт, как все прочие дети,… а так ты из него какого-то неженку растишь!… Он у тебя ни в чём отказа не видит,… избалован весь,… порядка нет!… Ты бы лучше его к военной службе приспособил что ли,… а то ведь капризен, будто красна девица,… только что углём брови не мажет!… Дай ему мужское воспитание!… – как-то однажды сурово укорила она царя. Но Ерихонтий с женой спорить не стал и продолжил во всём потакать сыну.
Вот так и вышло, что к семнадцати годам из царевича получился писаный красавец-удалец, зато как защитник отчизны, он никакой. Только и делает, что в зеркало смотрится да в модные одежды наряжается. Кожа белая, словно молоко. Ходит, важно ступая, аки цапля на болоте. Кушает лишь бланманже, даже удумал рыжий парик носить для красоты, чуть ли не пудриться стал, хотя румяны из свеклы иногда наводил. Ну, прям не юноша, а разнаряжена барышня. Но царь Ерихонтий не унывает, ведь вокруг всё же хорошо, врагов у государства нет, сплошное процветание, народ доволен, чего беспокоиться-то. И вот тут-то случилось то, чего никто не ожидал.
2
Оказалось, что период благоденствия располагает для размножения не только добрых людей, но и диких зверей; всяких там диковинных реликтов и монстров. А у нас на Руси самый распространённый реликт и монстр в одном лице, это Змей Горыныч. Притом самый настоящий, не выдуманный какой-то, а действительный потомок древних ящеров, что водились миллионы лет тому назад. Дело в том, что хоть сами ящеры, которых принято называть динозаврами, и вымерли, но их яйца ещё остались лежать в земле. Притом иные экземпляры неплохо сохранились, и сейчас таятся где-то в пещерах или кавернах, коих особенно много на территории нашего государства.
Впрочем, учёные говорят, что они ещё в