Ипатьевская ночь. Эдвард РадзинскийЧитать онлайн книгу.
ощущать нашего героя сквозь кратко-равнодушные дневниковые строки.
Он был скрытен и молчалив… Он записывает разговоры с Авдеевым и Украинцевым про замазанные окна и столь же кратко, мимоходом, упоминает:
«Утром и вечером, как все дни здесь, читал соответствующие (места) Святого Евангелия вслух».
А это и есть главное.
Их насильственный приезд в Екатеринбург совпал с днями Страстной Недели.
Приближалась Пасха 1918 года. Затопило кровью страну… «Россия, кровью умытая…»
В эти великие дни Страстей Господних, когда приближался час Его Распятия, вошли они в Ипатьевский дом. Для мистического героя нашего появление в Ипатьевском доме в такие дни полно смысла. Он должен был почувствовать трепет от грозного предзнаменования.
В это же время, на третий день Пасхи, из Москвы была выслана сестра царицы Элла. Вначале Эллу и ее Марфо-Мариинскую обитель новая власть не трогала. И она написала в одном из последних писем: «Очевидно мы еще не достойны мученического венца…» Ее любимая мысль: «Унижение и страдание приближают нас к Богу».
И вот начался ее крестный путь. На Пасху арестованную Эллу привезли в Екатеринбург. И она жила в том самом Новотихвинском монастыре, откуда вскоре будут носить еду Царской Семье. Но уже в конце мая Эллу сослали дальше – за 140 верст, в маленький городишко Алапаевск. Здесь собрали высланных из Петрограда Романовых: товарища детских игр Ники – Сергея Михайловича, трех сыновей великого князя Константина, и к ним присоединили сына великого князя Павла – 17-летнего поэта князя Палей.
На Пасху они получили от Эллы подарки. И, конечно, письмо.
Тема мученического венца – главная тема Эллы. Она не могла в эти дни не написать им об этом. Почитаемый Николаем и его отцом Иоанн Кронштадтский говорил в своих проповедях: «Христианин, претерпевающий бедствия или страдания, не должен сомневаться в благости и мудрости Божьей, и должен угадать, сколь можно, волю Божию, явленную в них… Да принесет каждый человек своего Исаака в жертву Богу…»
«Угадать, сколь можно, волю Божию, явленную в страданиях» – вот о чем он должен был размышлять в эти дни.
И с мыслями этими сомкнулось знаменательное событие, случившееся тогда же.
Из дневника: «6 мая… Дожил до пятидесяти, даже самому странно…»
Не так часто доживали Романовы до 50 лет. Мало жили цари из этой династии. И вот Господь даровал ему этот возраст… Зачем он дарует ему, отвергнутому собственной страной? И в эти же дни – видение только что отошедшей Пасхи, Страстной Недели…
Мученический венец?
Горит земля, пылают города, и брат идет на брата. И творит зло вверенный ему Богом народ. И он сам был при начале зла. Он помог его рождению?
Искупление?… Может быть, вся жизнь для этого? «Угадать, сколь можно, волю Божию!!!»
Медленно, одинаково тянутся дни, и медленное, упорное размышление «тельца»… Или агнца?
А что же Аликс?
Она проводит дни