Письма из Коврова. Марина ИвановаЧитать онлайн книгу.
подхватила ветрянку.
Кроликов весь день купался в лучах бабы Симы. Ходил и играл в «тютюк», везде залезал.
Интересно: не стал пить лимонную воду. А принесли красненькое – выпил всё. Голодному не товарищ.
Эйфелевой башни больше не существует.
25–27 марта 1998 г. Кроликов занимается производством слюней. Это производство сразу же прекращается, как только начинается производство сильных эмоций.
Кроликов боится. Опять страх напал ниоткуда. Но «ниоткуда» тоже ведь где-то есть.
Не сидит сам. Не ест.
Кроликов приходит в себя во второй половине дня. Он весел и активен. Смеется, даже хохочет, наблюдая, как мы играем в мячик, и в ответ на утробные звуки разного происхождения.
Приступов нет. Только увеличились дыхание и хлопушки.
29 марта 1998 г. Трусишка в трусишках. Кроликов сильно дрожит и не сидит на стуле за столом. Есть самому не получается.
Кролик изучает бубен. Особенно хорошо он его изучает, когда бубен висит у него на шее, как гигантский орден. Мы радуемся, когда одной рукой он его берет, другой – стучит.
Кролик – участник игры в мяч. Он сидит, ползает где хочет и куда хочет сквозь летающие мячики. Запивается смехом, когда мячик попадает в него, или очень удивляется.
Смешной Кроликов.
1 апреля 1998 г. Кроликов охотится за кукурузой, легко встает на ножки и залезает на диван. Без напряга учим ручки. Прячем за спиной. Кричим: где ручки? Дай! Иногда, хитро поглядывая, не дает. А еще – смешно в ответ делает набок головку, передразнивая меня. Это самое яркое новое за последний месяц.
Кроликов чувствует себя очень пугливо, не доверяет никому, кроме коляски. Особенно боится колебаний в пространстве. Любим играть с палкой. Двумя руками держим перед собой и двигаем вверх-вниз, а Кроликов следит глазками. Стоя делать так не может, только когда сидит.
У Кролика опять появились отлеты, но они еще не такие сильные. Можно избежать их постоянной внимательной игрой.
2 апреля 1998 г. Вдруг задышит, задрожит, забоится, попав в неведомый дискомфорт. Угадаешь, где комфорт у него в этот момент, – сразу Кроликов «на свободе» от страхов и счастлив.
Отказался сегодня ходить, держась за коляску. Не верил даже ей. Только цеплялся за халат.
Работал – изучал, где у нас ручки и ножки. Вставал везде за кукурузой и из-за спины давал ручки.
Делает набок головку, заигрывает со мной.
Проснулся опять очень «здешний». Поиграл со мной и с На-талькой. Не получается построить утро, чтобы Кроликов не уплывал. Любые напряги вызывают отлет.
Во второй половине дня, придя в себя и поползав груженым – испытывал «езду по кочкам» и подъем переворотом. (Аккуратно, не запугав перипетиями в пространстве.) Поплавал в воздухе по квартире в разных необычных позах, а также вниз головой. Чувствуя крепость держателей и соединение с моим телом, пусть пунктирное, не очень боялся. Даже успел похлопать. Но, в основном, на всякий случай, был самодержцем. Терпеть не может привязанную на одну из ручек терку или