Полуночный прилив. Стивен ЭриксонЧитать онлайн книгу.
на языке ночи, который был понятен Труллю, хотя и отличался от языка тисте эдур.
Преодолевая дрожь, Сенгар заставил себя шагнуть вперед. Обеими руками он сжимал копье, острие которого подрагивало над покойником.
– Он не для тебя, – ощущая в горле непривычную сухость и сдавленность, сказал Трулль незнакомцу.
Глаза того на мгновение вспыхнули.
– А ты знаешь, тисте эдур, кто я?
– Знаю. Ты – призрак тьмы. Предатель.
Черный рот раздвинулся в усмешке, обнажив желтые зубы. Предатель сделал еще один шаг. Воин напрягся, приготовившись обороняться.
– Уходи прочь, – потребовал он.
– А если не уйду? Что ты сделаешь?
– Подниму тревогу.
– Начнешь кричать? Вот этим голосом, который не громче шепота? Твое горло сдавлено. Ты и дышишь-то с трудом. Успокойся, тисте эдур. Я достаточно странствовал по свету и не позарюсь на доспехи этого воина. – Предатель выпрямился. – Если хочешь вернуть себе свободу дыхания, отойди от тела.
Трулль не шевельнулся. Воздух с шипением проникал в его сомкнутое горло. Он чувствовал, как слабеют руки и подкашиваются ноги.
– Что ж, тисте эдур никогда не отличались трусостью. Продолжай нести свой караул.
Призрак повернулся и вновь шагнул к лесной кромке.
В легкие Трулля хлынул благословенный воздух. Голова кружилась. Молодой человек воткнул копье в землю и оперся на древко.
– Постой! – крикнул он Предателю.
Тот остановился.
– Послушай, такого… никогда еще не было. Этот караул…
– На подобные караулы, воин, нападают лишь голодные подземные духи, – сказал Предатель. – Говоря более возвышенным языком, духи выхолощенных черных деревьев, каковые погружаются в мертвую плоть, дабы… Впрочем, к мертвым они относятся точно так же, как и к живым. Мир кишит разнообразными силами, хотя большинство из них правильнее было бы называть слабостями, ибо они слабы, тисте эдур.
– Но ведь Отец-Тень пленил тебя…
– Да, я и по сей день остаюсь у него в плену. – Предатель одарил Трулля еще одной жуткой улыбкой. – За исключением того времени, когда сплю, – продолжал призрак. – Вынужденный подарок Матери-Тьмы. Своего рода напоминание о том, что она не забывает и сам я тоже должен всегда помнить.
– Только я-то сейчас не сплю, – возразил Трулль.
– Все разбилось вдребезги, – сказал Предатель. – Давно. Очень давно. Осколки разлетелись по всему полю битвы. Неужели они могут кому-то понадобиться? Зачем? Эти осколки невозможно собрать. Каждый из них ныне замкнут в себе самом. Вот я и пытаюсь понять: что же он сделал с ними?
Призрак шагнул в лес и пропал.
– Нет, я не сплю, – прошептал Трулль. – Это вовсе не сон.
Удинаас открыл глаза. В ноздрях, во рту и особенно в горле до сих пор сохранялось зловоние опаленной мертвой плоти. Над ним темнел знакомый скошенный потолок его каморки. Летериец лежал неподвижно, прикрытый ветхим тряпьем.
Далеко ли еще до зари?
В