Царь и схимник. Александр ХолинЧитать онлайн книгу.
мне на чай заглянешь.
– А откуда знал-то? – удивился император. – Эх, да что это я? – махнул он рукой. – Если знал, значит, от Господа… – Александр для верности поднял правую руку и перстом указал в небо.
Старец Серафим промолчал, потому как не на все замечания отвечать надо. Он достал из тумбочки две чашки для чая и принялся разливать заварку. По келье тут же расползлись сочные запахи полевых трав, поскольку старец любил испить травяных настоев после трапезы.
Император мгновенно оценил пристрастие отца Серафима к травяному чаю и благодарно принял чашку из его рук. Отпив глоток-другой, Государь довольно покачал головой, дескать, такого чая ни в России, ни во Франции отведывать не пришлось. Посмотрев на старца, он отметил, что тот ждет от него каких-либо объяснений: ведь не для распития же необыкновенного чая Государь пожаловал в Дивееву пустынь, где сама Богородица повелела отцу Серафиму основать женский монастырь.
– К месту ли я пожаловать решил? – замялся император. – Еще с юных лет задумывался я о предназначении моем…
– Лета наша, яко паучина поучахуся[26], – кивнул старец. – Истаял еси яко паучину душу его[27]. Ну да поведай, о чем печалишься?
– Никогда и никому не говорил, но тебе как на духу скажу, – Александр перекрестился на кивот из трех икон в углу кельи. – В юности с моего беспутного согласия загублен был батюшка мой Павел Петрович. Прельстился я на речи графа Палена и иже с ним! Да Господь помог страну уберечь! Именно Господь ее уберег, а Богородица направила меня спастись от напасти нерусей у тебя в обители.
– И то верно, – согласился отец Серафим. – Не познавши корень зла, да не покаявшись, не избавишься от него. Ведомо мне житие батюшки твоего, Государь, давно ведомо. И, ежели покаяться прибыл, спаси Христос! Помогу, чем могу, с Божьего благословления. Ведь сказано: внегда подвизатися ногам моим, на мя велеречиваша[28]. Но державу нашу ожидает смута великая, ибо проникла нечисть уже и в души рабов Божьих. Сей час растет рог[29] нечестивцев. Иже императору и царству его буде в том погибель.
– Ах! – воскликнул Александр. – Ведь говорили мне и Дибич, и Майборода, и Шервуд, дескать, грядет смута неминучая… Что же им не хватает, нерусям?!
– Как что? – удивился священник. – Думу предлагать будут с брожением умов да всегдашним несогласием с волей царскою.
– А я ли не думский совет предлагал? Я ли не пытался ввести демократию? Еще матушка моя Мария Федоровна предупреждала, дескать, добился власти от нечестивцев и от них же головы лишишься!
– Так оно и будет, Государь, – печально заметил старец. – Ибо несть числа крови жаждущим, а имя их – легион. Будет один из твоих потомков миропомазан на царствование и в начале сего царствования начнутся несчастья, беды народные, война неудачная. Настанет смута великая внутри государства. Поднимется отец на сына и брат на брата. Но вторая половина правления будет светлая, и жизнь Государя долговременна[30]. –
Лета наши расчленены, как паутина (Пс. 89, 10).
Ты (Господи) иссушил душу его, сделал слабой, тонкой, непрочной, как паутину (Пс. 38, 12).
Когда колебались ноги мои (на пути к правде), много про меня говорили дурного (Пс. 37, 17).
Рог
Дневник Николая Александровича Мотовилова был опубликован в 1903 году и послужил важным документом в прославлении батюшки Серафима, которого в этом же году, через 70 лет после блаженной кончины, Православная Церковь причислила к лику святых. Здесь и далее приведены личные высказывания преподобного Серафима Саровского.