Христианские легенды. Николай ЛесковЧитать онлайн книгу.
этого человека на руках строгое дело, и он должен иметь в сборе все свои силы, а потому если я смею просить, то я бы просила отпустить его к его месту, так как его вид и воображение об участи, ожидающей людей его веры, совсем не располагают меня к веселью.
Епископ услыхал эти слова, взглянул на Нефору и произнес с достоинством:
– Благодарю тебя, сострадательная госпожа, и молюсь, чтобы бог милосердия совершил для тебя самое благое из твоих желаний.
А Нефора встала с места, позвала свою рабыню, опустила руку в висевший у ее пояса длинный желтый шелковый кисет и, достав оттуда горсть золота, подала ее епископу с словами:
– Возьми от меня для своих бедных.
– Не беспокойся, – отвечал благодарно, отстраняя ее руку, епископ, – те, которые идут со мною, все приготовились скоро умереть, и нам теперь не надо золота.
– Значит, вы не надеетесь сдвинуть гору? – спросил Дуназ.
Епископ молчал.
– Ты, однако, еще не отчаивайся, – вмешался правитель. – Ты помни слова, что «иногда и Гомер ошибался».
– Я ни в чем не отчаиваюсь.
– Вот это прекрасно, но прослушай, пожалуйста, список, в который ты сам записал всех лучших людей вашей веры, и скажи мне: неужто они все до одного так единомысленны, что разом успели оставить Александрию? Где все они делись?
– Я их не видел и знаю только одно, что дома их пусты.
– Иди же и береги тех остальных, кто остался; ты мне за них отвечаешь. Завтра я пришлю к твоему дому отряд биченосцев, чтобы сопровождать вас к горе Адер. Иди!
Епископ поклонился и вышел, но Нефора, дав ему отдалиться от прочих, нагнала его у двери и сказала:
– Старик! я должна тебя предупредить: ты ошибся.
– В чем?
– Ты поименовал не всех надежных и достойных внимания людей твоей веры!
Епископ подумал, стараясь припомнить, и ответил:
– Ручаюсь тебе, что я никого с умыслом не скрывал и других христиан не помню.
– Нет, я вижу, что ты одного укрываешь!
– Скажи мне, как его имя?
– Его имя Зенон.
– Зенон!
– Да!.. Он знаменитый художник… Его всякий знает в Александрии, и не знать его невозможно.
– Ах, это кривой Зенон, златокузнец?
– Ты как будто насилу вспомнил его?
– Конечно, так это и есть: я его едва знаю.
– Как! ты едва знаешь Зенона, которого знает вся Александрия?
– Языческая Александрия!
– Почему же только одна «языческая»?
– Он делает ваятельные изображения.
– Но разве это дурно?
– Христианину непристойно этим заниматься.
– Почему же? Разве искусство унижает христианина?
– Так постановил отец Агапит.
– Но ведь это безумно!
– Так постановил отец Агапит.
– Однако все ж Зенон вашей веры?
– Нет, мы его своим не считаем.
– Как