Иерархия Неба и Земли. Том V. Часть VI. Новая схема человека во Вселенной. Дуглас ХардингЧитать онлайн книгу.

бы другим человеком, и еще сильнее отличался бы, если бы родители умерли, а меня усыновили люди другой национальности. Но (говорит здравый смысл) неважно на каком континенте, в какой стране, среди какого народа и класса проходило бы мое детство, я все-таки сохранил бы некое сходство с самим собой. Во всяком случае, я являюсь человеком и, помимо этого, имею некоторые неизбежные черты или склонности, которые отличают меня от других людей.

Здесь требуются, скорее, наблюдения, чем аргументы; и, к сожалению, сведений у нас немного, и они неоднозначны. Тем не менее, они существуют. Стоит вспомнить об истории Камалы[46]. Этого потенциально нормального ребенка родителей-индусов, живших в деревне возле Калькутты, в младенчестве (как предполагают) унесла волчица. Так или иначе, примерно через восемь лет девочку нашли – она вошла в волчью стаю, охотясь с волками и деля с ними логово. Ее отловили и девять лет присматривали за нею в приюте, где были все возможности изучить ее поведение. Поначалу она лакала воду и ела по-собачьи. Целыми днями она спала и дремала, а по ночам выходила на охоту, периодически издавая вой, подобно волчице. Она с трудом переносила яркий свет и бегала на четвереньках. Почти во всем она вела себя как животное; сначала единственной ее «человеческой» чертой было строение тела, но даже ее скелетно-мышечная система претерпела серьезные изменения из-за привычки передвигаться на четвереньках. Всего через два года с момента ее поимки (в 1920 г.) и начала перевоспитания выяснилось, что Камала вырвала и съела внутренности курицы, которую до этого выследила и убила. Да, Камала была вовсе не Маугли[47]. И все-таки, похоже, потенциально она была нормальным ребенком.

Конечно, существует много рассказов о других детях, воспитанных вне общества, как древних и мифологических, так и современных и подтвержденных; но я не знаю случая, который был бы описан подробнее случая Камалы. Едва ли можно сомневаться, что на момент поимки она была, скорее, волком, чем человеком. Она усвоила волчью природу почти так же, как усвоила бы человеческую. И этого вполне следовало ожидать. Наблюдательные люди, от Аристотеля[48] до Юнга[49], подчеркивают сходство состояний младенца и животного. Потенциально, конечно, младенец – человек, а вот детеныш шимпанзе нет, но это различие реализуется только в сообществе, которое только и делает его актуальным. В терминах Аристотеля как «материя» («индивидуальная» основа, в частности, особое строение мозга), так и «форма» (социальная основа, особенно язык и орудия) – необходимые элементы человеческой природы. Я подобен семени, которое, если его посадят среди дубов, превратится в дуб; а если посадят среди капусты – в примерное подобие капусты – изначально известно только, что если я вырасту, то стану каким-то растением. Человек без других людей – даже не полчеловека: только симметричная Пара, человек-Человечество, выражает человеческое[50].

Камала

«Человек – это другие люди», – гласит пословица банту.

Скачать книгу

46

В книге Ребенок-волк и ребенок-человек (Wolf Child and Human Child) Арнолд Гезелл излагает эту историю подробно и с фотографиями. Сейчас вряд ли можно считать (как делает Макдугалл, см. The Energies of Men, p. 108) такое состояние ребенка с нормальными способностями в случае совершенной оторванности от общества просто выдумкой. Существуют другие задокументированные случаи (например, Дина Саничар, ребенок-волк из Сикандры, и Виктор, дикий мальчик из Аверона), но потенциальная нормальность этих детей вызывает больше сомнений. Возможно, самый последний из известных случаев – случай мальчика-бедуина, который питался травой; его нашли в стаде газелей в сирийской пустыне. Дэйли Мэйл от 22 августа 1946 г. опубликовала его фотографию. Не могу судить, насколько правдивы были эти сообщения.

47

Эти факты противоречат идее philosophus autodidactus (Самосовершенствование человеческого разума (лат.). – Прим, пер.), измышлению нашего тщеславия: например, в романе XII в., написанном Ибн Туфайлем, герой, брошенный на необитаемый остров совсем ребенком, становится мудрецом и святым, просто созерцая дела Бога. Когда, наконец, он находит Коран, то оказывается, что эта книга лишь подтверждает то, что он уже узнал от природы. Ср. учение Руссо (Эмиль, IV, Исповедь веры савойского викария) о доброте первобытного человека; и вообще романтический миф о благородном дикаре.

48

История животных, VIII.

49

Contributions to Analytical Psychology, p. 317: «Ребенок развивается из изначально бессознательного и животного состояния к сознанию; сначала к первобытному сознанию, а затем постепенно ко все более цивилизованному сознанию».

50

Профессор Джордж X. Мид (Mind, Self and Society, p. 224 и далее) проводит различие между «частично социальным видением разума» («социальный процесс предполагает разум и в некотором смысле является продуктом разума») и «правильным» его видением, а именно: «разум предполагает социальный процесс и является его продуктом».