Псионик. Павел БарчукЧитать онлайн книгу.
наверное, мог бы высунуть язык и коснуться им кончика ее носа.
– Ты слушаешь, вообще, о чем я говорю? – Поинтересовалась училка.
Она с интересом рассматривала меня. Опасная близость. Так Марина Леонидовна может заметить плавающие пятна в глазах. Самый первый внешний признак псионика. Я давно научился их прятать, но сейчас слишком погрузился в воспоминания и мог утратить контроль над телом.
– Он наверное думает, как бы пожрать. Вы же знаете этих заводских. Они все время думают о жратве.
Я обернулся в сторону мудака, говорившего всю эту чушь.
Никита Костырев. Тот самый Никита, по которому сохнет Настя. По нему сохнут все девчонки школы. Богатый, довольный жизнью, балагур и весельчак. Такую маску носит этот урод. На самом деле он – гнида. Как тот Жиртрест из моих воспоминаний…
Рядом с Костыревым сидела Лера. Все верно. Самые богатые, самые красивые, самые популярные. Король и Королева. Причем, они дружат даже не по желанию. Считают, так правильно. Их родители так хотят. И вообще, деньги к деньгам. Откуда я это знаю? Иногда ради интереса ловлю мысли. Мысли… Я машинально улыбнулся. Мысли – это слишком громко сказано. Они оба – отличники, но при этом удивительно ограниченные люди. Как вообще Настя может думать, будто я влюблен в Леру… Кроме смазливой физиономии у этой девки нет ничего. Ну, и, пожалуй, еще деньги. Много денег.
– Прекрати, Никита! – Настя тоже посмотрела на своего ненаглядного Золотого мальчика.
Самое интересное, она ведь на него не злится. Просто Насте не нравится, что предмет ее любви обижает меня. Это я знаю без чтения мыслей. Когда-то давно сам себе дал зарок, ни при каких условиях не ковыряться в голове подруги.
– Ой-ой-ой… простите. Я ранил его нежную душу. – Костырев поднял обе руки ладонями вперед и заржал. Удивительный придурок.
– Рубцов, еще раз спрашиваю. Ты слушаешь, что говорит учитель? – Марина Леонидовна наклонила голову к плечу, по-прежнему пялясь мне в лицо.
– Конечно! – Я усмехнулся. – Экология. Глобальное потепление. Цугцванг человечества. Для начала про то, почему цугцванг. Цугцвангом в шахматах называется такое положение, при котором любой следующий ход ухудшает положение походившего. Лучшей иллюстрацией поведения человечества на планете служит старый прикол: «Вопрос: Что бывает страшнее дурака? Ответ: Дурак с инициативой!»
Училка, оторопев, выпрямилась и сделала шаг назад. Я только что слово в слово повторил все, что она сказала за последние пять минут. Конечно, ни черта я не слушал. Мне не надо слушать. Просто прочел остаточные следы ее последних мыслей. Человек так устроен. Прежде чем произнести что-то вслух, он формирует этот текст в своей голове. Потом придает ему форму, но еще некоторое время в его мыслях остается сказанное.
– Тааак… Интересно… – Марина Леонидовна развернулась и пошла к доске. Мне невольно в этот момент вспомнились Настины слова. Двести лет прошло, а в космос никто не полетел… И доска у нас старая. Деревянная. На которой мы пишем мелом. Интересно, как сильно бы это удивило людей в прошлом?
– Что