Анафем. Нил СтивенсонЧитать онлайн книгу.
эта ежедневная обязанность и поддерживает в нём жизнь. Мы наступили в лоток с растёртой канифолью, чтобы ноги плотнее упирались в пол.
Затем мы вступили в алтарь и, словно крупинки сахара в кружке с чаем, растворились в его огромности. Что-то в конструкции алтаря делало его цистерной, которая хранила весь свет, когда-либо попадавший в концент.
Глядя вверх с места сразу за экраном, можно было увидеть примерно двумястами футами выше сводчатый потолок собора, озарённый светом из сплошного ряда витражных окон – клерестория. Тысячелетники, спустившиеся на провенер по своей крытой лестнице, видели через экран нас, но не видели мастера Флека в его жёлтой футболке и со спилекаптором в руках. Равным образом мастер Флек не видел из северного нефа тысячелетников. Однако и он, и они могли наблюдать провенер, который происходил в алтаре точно так же, как одну, две, три тысячи лет назад.
Президий поддерживали четыре ребристые колонны, уходящие в каменную середину алтаря и, как я подозревал, дальше в подземелье, где ита присматривали за своим хозяйством. Мы миновали одну из них. Опоры были не круглые в сечении, а вытянутые, почти как стабилизаторы древней ракеты, хоть и куда более толстые, чем подразумевает это сравнение.
Итак, мы оказались в центральном колодце собора. Отсюда, глядя вверх, мы видели на вдвое большую высоту, до самой крыши президия, на которой располагался звёздокруг. Мы заняли свои места, угадываемые по ямкам со следами канифоли.
Открылась дверь в экране примаса, и вышел человек в мантии более сложного покроя, чем наши, и пурпурного цвета – знак, что он иерарх. Видимо, примас был сегодня занят – тоже, наверное, готовился к аперту – и прислал вместо себя заместителя. Другие иерархи выступили следом за ним. Фраа Делрахонес, дефендор, сел по левую руку от кресла примаса, суура Трестана, инспектриса, по правую.
Пятнадцать фраа и суур в зелёных мантиях – три сопрано, три альта, три тенора, три баритона и три баса – вышли из-за унарского экрана. Сегодня был их черёд петь. Это значило, что нам, скорее всего, предстоит выслушать довольно слабое исполнение, хотя они и упражнялись в нём уже почти год.
Иерарх произнёс первые слова актала и перевёл рычаг в режим провенера.
Как сказали бы вам часы, если вы умеете их читать, сегодняшний день, как и два последующих, были ординарными. Не отмечалось никаких особых праздников, и литургия не посвящалась какой-то отдельной теме, а состояла из медленного, фрагментарного изложения истории того, как мы получили свои знания. В первую половину года рассказывалось о событиях до Реконструкции, во вторую – после. Сегодняшняя литургия повествовала о возникновении теорики конечных групп: как её родоначальника, светителя Блая, отбросили из матика, и как он до конца дней жил на холме в окружении пенов, почитавших его как бога. Он даже убедил их отказаться от раданицы, в итоге они впали в угнетённое психическое состояние, убили светителя Блая и съели его печень из ложного убеждения,