Степная сага. Повести, рассказы, очерки. Валерий ЛатынинЧитать онлайн книгу.
прижал ее голову к своей щеке и поцеловал седые волосы, заплетенные, как всегда, в косу и короной уложенные на голове.
– Здравствуй, родная! Прости, что разбудил, не успел на паром, пришлось пешком через шлюзы идти.
– Слава Богу, дождались! – Оксана Семёновна чуть отстранилась от сына, оглядывая его в тусклом свете из окошка и все еще не до конца веря в реальность происходящего. – Ну, пойдем в дом, на свету разгляжу тебя хорошенько.
И пока Валентин снимал сапоги, вешал куртку и кепку, мать суетилась вокруг него, пытаясь помочь в том, что сыну и самому несложно было сделать.
– Мамуля, да успокойся ты. Никуда я не денусь. Взял отпуск на десять дней по семейным обстоятельствам.
– Вот и славно! – обрадовалась Оксана Семёновна, все еще не отрывая глаз от сына, расчесывавшего свою густую шевелюру перед маленьким зеркалом над рукомойником. – Седеть начал. А в остальном такой же… Хотя нет, глаза изменились, строже стали. Раньше в них бесенята прыгали, а зараз нету.
– И ты, мамуля, не сильно изменилась. Такая же красивая и статная, как столбовая дворянка, будто всю жизнь только собой и занималась. Породу сразу видно – атаманша! Только чуток пониже стала…
– Ну ты и завернул: красивая! Как обезьяна стала. Спеклась совсем…
– Батя как, не лучше ему?
– Спит зараз. Ему какую-то микстуру сонную прописали. Ежели сам не проснется, будить не будем. Слабый совсем.
– Ладно, пусть отдыхает, я только гляну на него одним глазком.
Валентин шагнул за занавеску, разделявшую помещение, и увидел спящего отца, точнее, только его исхудавшее лицо, не закрытое одеялом. Щеки впали. Вокруг глаз образовались темные круги. Нос заострился. Синеватые губы приоткрыты, как у ребенка. Резко выступил кадык на морщинистой шее. Густые, клочковатые брови сведены к переносице. И оттого лицо выглядело суровым и беззащитным одновременно. Но дыхание было ровным, не хаотичным, как у смертельно больных людей.
Сын наклонился над спящим отцом и легонько прижался щекой к его выпростанной из-под одеяла руке. Потом вернулся к матери, наблюдавшей за ним из кухни, и тихо, но уверенно произнес:
– Мам, все будет хорошо. Вот увидишь, отец выздоровеет. Мы с ним еще по станице прогуляемся.
– Славный ты наш! Дай-то Бог, чтоб так и вышло! – растроганно произнесла Оксана Семёновна и промокнула глаза кончиком рукава халата. – Мой руки, зараз повечерять соберу.
– Мам, ты не очень там… Я бы кислого молока с хлебом поел, и достаточно на ночь.
– Ой, сыночек, дак я насчет кислого молока не расстаралась. Совсем из ума выжила, забыла, как ты его любишь. Завтра попрошу, чтоб больше приносили. Литра два. А то нам с дедом совсем мало надо.
– Прости, мама, я тоже забыл, что Квитку продали. По старой памяти сморозил… Попью чайку с хлебом и абрикосовым вареньем.
– Узвар из сушки есть, пирожки с курагой. Зараз достану из погреба и жерделовое варенье.
– Да я сам, мамуля. Только ключ от погребицы