Чумовой психиатр. Пугающая и забавная история психиатрии. Максим МалявинЧитать онлайн книгу.
предписанный им режим, и подавляющее большинство по истечении года достигают благодаря ему полного выздоровления».
Вы спросите: а как же Бедлам? Известнейший и ставший нарицательным дурдом, открылся чёрт-те когда – разве он не достоин оказаться в троице первых? Может быть, может быть, но с рядом оговорок.
Вообще само название местечка – это своего рода ирония символизма. Ну кому, скажите, могло прийти в голову назвать сумасшедший дом Вифлеемом – местом, где родился Иисус? Ну ладно там американцы, которые на заре заселения страны повадились называть очередное свежеотстроенное местечко то Александрией, то Мемфисом. Но британцы-то с какого перепуга?
Всё просто. В 1246 году монашеское братство «Господа нашего из Вифлеема» построило за Епископскими воротами (позже район Бишопсгейт) лондонской городской стены странноприимный дом – нечто вроде гостиницы и общаги в одном флаконе.
Почти веком позже, в 1330 году, странноприимный дом (что, кстати, было в тренде) стал больницей. В 1377 году в этой больнице появляются и сумасшедшие пациенты – правда, немного, не больше десятка. Название (поди-ка выговори даже в трезвом состоянии и при хорошей дикции – больница, основанная братством «Господа нашего из Вифлеема»!) постепенно укоротилось до просто «Вифлеема» (или Bethlehem), а потом – и до простонародного Bedlam, то бишь Бедлама.
В 1547 году его королевское величество Генрих VIII широким жестом подарил больничку городу. Ну а городская община не стала плодить сущностей и оставила в ней дурдом, только пациентов там стало побольше: где-то порядка полусотни или около того. Нашлось куда пристроить городских сумасшедших. Нарицательным Бедлам станет позже – и о том, почему, речь ещё зайдёт.
Забегая немного вперед, в периоды Высокого и Позднего Возрождения, скажу, что именно XIV век становится веком создания сумасшедших домов по всей Европе. Почему не психиатрических больниц, я уже пояснил: пока ещё по-прежнему не столько лечат, сколько держат внутри.
Так, в Германии в 1544 году добрые жители Пфорцхайма, тогда ещё не успевшего прославиться своими часами и золотыми украшениями, написали в Эслинг прошение позволить им посмотреть своими глазами «благоустроенные помещения для душевнобольных, так как они, пфорцхаймцы, намерены завести у себя такие же».
В 1576 году в Вюрцбурге (том самом, где за 450 лет до того произошёл первый на немецких землях рыцарский турнир и где спустя полвека сожгут 900 ведьм во время Охоты) при Юлиевском госпитале организуется сумасшедший дом, примерно в эти же годы подобные дома открываются в Нюрнберге, во Франкфурте-на-Майне, Бранденбурге, Берлине, Мекленбурге, Любеке и Бремене.
Магистрат Цюриха подошёл к вопросу размещения сумасшедших со всей швейцарской основательностью: в 1570 году он постановил построить для них два приюта. И держать каждого пациента на цепи. Причём не только буйных, но и вполне себе спокойных. Во избежание, так сказать: мол, уж мы-то знаем, как суровы наши швейцарские ребята и девчата. Правда, всем постояльцам этих двух приютов ежедневно