Петроглифы. Александр ПетровЧитать онлайн книгу.
хлеб и молоко из соседнего посёлка Арэка. Из окна нашего дома ларёк был хорошо виден. Как только машина отъезжала от ларька, мать отправляла меня туда за молоком. С бидончиком в руке и деньгами в другой, я стоял в очереди, где собиралось много народу, в маленьком помещении было душно и хотелось скорее на волю…
Был случай когда, получив 3 литра молока, я выскочил из ларька, запнулся о стоящую под углом металлическую рейку от навесного замка, и кубарем слетел с высокого крыльца, слегка поцарапав колено. Все произошло так молниеносно, что осознание падения пришло уже на земле. Бидончик был пуст.
– Не убился, Кохтур? – осматривала моё колено мать, – Бог с ним, с молоком.
– Да я снова схожу, там его ещё много!
– Ну, иди! – снова дала мне деньги мать.
– Под ноги смотри! – кричала она мне вслед…
Когда я учился во втором классе, мать как-то, открыв мой дневник, обнаружила, что я не записал домашнее задание. – И что ты сейчас будешь выполнять? Почему не записал? Вот иди теперь узнавай, где хочешь.
– Я сейчас к Оленю сбегаю, – обрадовался я.
– Иди, Кохтур! Почему у Славика Олейника все записано, а у тебя нет? Чем ты там занимаешься на уроках?
Я быстро оделся и пошел к Оленю. Путь к нему лежал мимо котельной. Тут я увидел суматоху. Пацаны притащили с ФИПа (фабрика инертной пыли) куски парафина. Тут были Вовка Черныш и братья Петруки, тут же был и Олень и еще кто-то. Они прислоняли куски парафина к тлеющей золе, – парафин вспыхивал, начинал таять и капать большими горящими каплями. Несмотря на дневное время, уже были сумерки и горящие в темноте капли вызывали неописуемый восторг. Я тоже взял кусок парафина, и у меня получилось то же самое. Подняв кусок повыше, я любовался этой необычной иллюминацией. И когда огонь охватил весь кусок парафина полностью, я отбросил его в сторону и тут заметил, что большая капля парафина упала на полу моего пальто.
– Эх! – Вспомнил я, что случайно надел не то пальто, когда наспех собирался к Оленю. Это пальто было новым, в котором я не гулял, а только ходил в школу. Я пытался стереть пятно, но оно не счищалось, а еще хуже размазалось.
Когда все куски парафина сгорели, мы пошли к Оленю за заданием, а потом я пошёл домой.
– Ты куда подевался? – ругалась мать, – Тут за 10 минут можно сбегать, а он ушёл с концами.
Когда же она увидела пальто с пятном…
Потом, каждое утро, провожая меня в школу, мать, глядя на невыводимое пятно, говорила одно и то же: «Тебе ничего нельзя покупать, Кохтуру, вон, что с новым пальто сотворил, я тебе его на два года купила, – вот и ходи теперь с пятном, раз не берёг»…
Уже позже и став старше, как-то летом мы с пацанами пошли воровать рыбу. Андрюха Романов, наш друг, с которым мы ходили в детсад и школу волею судьбы оказался воспитанником Сусуманского интерната (у него погибли родители). Каждое лето мы ждали Андрюху. Он приезжал на каникулы к дедушке