Москва разгульная. Ирина СергиевскаяЧитать онлайн книгу.
воспоминания, создали миф о повальном пьянстве русских людей. Вот что рассказывал австриец Адольф Лизек о московских жителях: «Не раз мы были свидетелями, как мужья лежали пьяные, без чувств, а жены садились возле них и, снимая с себя одежду за одеждой, закладывали целовальнику на вино и пировали до тех пор, пока теряли употребление рассудка и даже возможность пить, и тут же упадали на своих мужей».
Прусский дипломат и историк 17 века Адам Олеарий, трижды побывавший в Московии, написал книгу о своих путешествиях в Россию, в которой уверял, что невоздержанность у русских проявлялась во всем, не только в потреблении алкоголя: «В пище они крайне не воздержаны, а в чувственных удовольствиях и пьянстве могут потягаться с кем угодно». По словам Олеария, он был поражён количеству пьяных, валяющихся на улице. Пили мужчины и женщины, молодые и старые, священники и светские люди, простолюдины и титулованные особы.
Дальше больше. По словам иноземцев, дурной пример стране подавал сам император Петр I и его учитель, а по совместительству собутыльник, Никита Зотов. Первый российский император не только сам потреблял алкоголь в огромных количествах, но и заботился о том, чтобы и его подданные не слишком от него отставали. Пьянство при дворе Петра I считалось чуть ли не доблестью, а участие в разгульных кутежах «Всепьянейшего Собора» и разгульных петровских ассамблеях стало признаком «уважения» к царю и лояльности к его реформам. К каждому из гостей на ассамблеях были приставлены прислужники, которые должны были напоить их до бесчувствия и побуждать к самым непристойным дурачествам. Отказаться от поднесенного кубка было нельзя – государь был человеком вспыльчивым и мог посчитать это за личное оскорбление. Никто не должен был уйти с ассамблеи трезвым!
В эпоху Петра I кабаки именовались кружалами и фартинами. Кроме того, появляется и новый тип общественного заведения – австерия (с австр. – харчевня) совмещавшая функции ресторации, клуба и питейного дома. В отличие от кабаков, вход сюда простой публике был заказан. Здесь собирались иностранцы, русские дворяне, состоятельные горожане – «кроме подлых и солдатства». Помимо вина, водки, пива и меда, гостям предлагались еда, табак и карты. Первая московская австерия находилась у Воскресенских ворот. В силу близости к Казанскому собору ее так и называли – «казанская». Поговаривали, что сам государь любил заходить сюда после обеда – пропустить чарку-другую и раскурить трубочку заморского табака.
Очень часто можно услышать, что история табакокурения на Руси началась в эпоху Петра I. Мол, воскурил царь адское безобразие, погрузив Россию в смрад и вонь «бесовского развлечения от скуки». Это не совсем так. Знакомство с вредным заморским товаром состоялось во времена Ивана Грозного благодаря английскому мореплавателю, а по совместительству заядлому курильщику Ричарду Ченслору, открывшему морской путь в Россию через Белое море в 1553 г. Первые английские корабли доставили «адскую траву» в Россию, где губительным зельем стали приторговывать