Мне давно хотелось убить. Анна ДаниловаЧитать онлайн книгу.
опасное, забраться на него, чтобы помыть окно?! Вот это было самым абсурдным во всей трагедии. И только этот факт заставлял сейчас Жанну вспоминать последние дни маминой жизни во всех подробностях. Кто был у нее за день-два до ее смерти? С кем она разговаривала по телефону? Было ли что-то особенное в ее поведении? И – что не менее важно, чем сломанный табурет, – с какой стати она решила вымыть окно в декабре? Пусть даже лишь внутреннее стекло? И как это ее угораздило УПАСТЬ НА ОКНО? Сколько раз Жанна пыталась представить себе, как же это могло произойти реально, но так и не смогла. Если, к примеру, она действительно встала на табурет, который под ней окончательно сломался, и она рухнула с него, то навряд ли она упала бы на окно – по логике вещей, она должна была бы упасть ВНИЗ, НА ПОЛ… Она могла упасть в сторону окна лишь в том случае, если в тот момент она уже наклонилась с тряпкой в руке к стеклу и, не удержавшись, прямиком угодила в него головой (это какую же надо было иметь силу и разбег или размах, чтобы пробить головой стекло, заставив его ПОЛНОСТЬЮ разбиться на страшные острые осколки!). Но тогда непонятно, как же она могла удариться головой о стоящий на достаточном расстоянии от окна стол?
Безусловно, загадок было много. И следователь, говоря с Жанной на эту тему, пытался вот точно так же, как сейчас она, рассуждать логически, прикидывая буквально с сантиметром в руках, как это смогла женщина ростом сто шестьдесят пять сантиметров, после удара головой об оконное стекло развернуться и упасть навзничь, чтобы повторно удариться головой об угол стола… Да и где же тогда синяк, который должен был остаться от удара о стекло? А эти глубокие порезы на лице? Стекло тоже как будто бы не могло расколоться на такое большое количество осколков. Оно могло бы треснуть. В крайнем случае после удара мама могла бы выдавить его, но и тогда не было бы столько осколков…
Это сейчас Жанна в состоянии рассуждать об этом более спокойно и хладнокровно, а тогда она во всех действиях следователя видела лишь желание выслужиться перед начальством… Он раздражал ее своими приходами, потому что после каждого звонка в дверь она покрывалась липким потом и бледнела – ей постоянно казалось, что это ВЕРНУЛАСЬ МАМА… Но это был все тот же противный и дотошный следователь, который почему-то не верил в несчастный случай.
Спустя пару месяцев после случившегося он исчез. И даже перестал звонить.
Жанна сходила в прихожую, принесла оттуда свою сумочку, достала блокнот и пометила себе: «Для Юли. Попросить выяснить фамилию следователя и попытаться встретиться с ним, чтобы узнать, что он на самом деле думает обо всем этом…»
Она отложила блокнот и почувствовала, как приближаются предательские слезы, как закипают они, готовые прорваться рыданиями… Ну почему? За что им такие муки? Бедная мама!
Жанна замахала руками, словно прогоняя готовую разразиться истерику… Она научилась таким вот дурацким способом овладевать собой еще тогда, год назад… И это иногда срабатывало.
Она