В штабах и на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера Генерального штаба и командира полка о Русско-японской войне. М. В. ГрулевЧитать онлайн книгу.
слабости на Дальнем Востоке, когда вопреки нашей традиционной торговой политике мы считали необходимым удерживать порто-франко для наших собственных владений, всякая торговая конкуренция в отношении нас наносила удар собственно по пустому месту. Мне лично пришлось посетить в это время многие места Маньчжурии во главе особой экспедиции, отчасти научной, отчасти торговой, и убедиться на месте, как далеко еще то время, когда не только прилегающий наш Приамурский край, но и отдаленный московский промышленный район смогут выступить конкурентами на рынках Маньчжурии, несмотря на все выгоды нашего положения.
Эти заключительные выводы моей поездки по Маньчжурии оказались верными не только для обстановки того времени, когда эта страна не была связана с Россией никакими путями, но вполне оправдались и впоследствии, после постройки Восточно-Китайской железной дороги, выступившей, казалось, таким могущественнейшим фактором в пользу наших торговых сношений в Маньчжурии. Нет надобности разбирать здесь причины этого явления, которое стало чуть ли не общим местом не только на наших азиатских окраинах, но часто дает себя знать и в центре России.
Тем не менее и эти дутые торговые фантасмагории играли известную роль в наших завоевательных замыслах в Маньчжурии, где мы хотели упредить воображаемое нашествие японских фабрикантов. Вскоре по возвращении из своей экспедиции я узнал, что по инициативе одного из наших дипломатических пограничных деятелей на Дальнем Востоке, – стяжавшего себе впоследствии печальную славу и в лесных операциях на р. Ялу, – вырабатывается обширный проект постоянного срочного пароходства по р. Сунгари для торговых сношений в Маньчжурии. Как водится у нас на Руси, первые шаги этого пароходного общества обусловливались значительными субсидиями от казны в виде помильной платы за каждый рейс и получением раньше всего огромного аванса. Вся эта затея, пущенная под флагом «насущнейших отечественных интересов», будет понятна без лишних слов, если прибавить, что чиновные радетели нашей промышленности являлись сами отчасти явными, отчасти скрытыми пайщиками этого предприятия.
Как ни плохо осведомлено было наше дипломатическое ведомство относительно взаимного торгового положения России и Японии на Дальнем Востоке, все же оно не могло заблуждаться так глубоко, чтобы воспротивиться утверждению Японии на азиатском материке из опасения фантастического торгового соперничества. Остаются в таком случае соображения военно-политического характера: нежелание иметь на материке своим соседом в лице Японии противника деятельного и энергичного вместо неподвижного и слабого Китая.
Но, как я уже заметил выше, отрезанная от моря Маньчжурия никогда и никоим образом не могла сделаться объектом вожделений островной Японии. Это не требует никаких пояснений и во всяком случае подтверждается планом и ходом японо-китайской войны, во время которой японцы не обнаружили и малейшей попытки утвердиться хотя бы в ближайшей,