Возрождение Феникса. Том 6. Григорий ВолодинЧитать онлайн книгу.
как под ребром ладони доспех продавливается. Хрустит, ломаясь, ключица. Почти готов. Осталось только разбить придурку череп всмятку.
А туман вокруг нас почти развеялся. Сумрак, наверняка, испугался-таки грозной княжны Бесоновой и захлопнул дымящийся рот. Туман разбивается на рваные клубы. Стена мглы уже просвечивается, нас видит часть зрителей.
Болотопс жеваный! Свидетели гребаные! А-а-а, как не вовремя! И что теперь делать? Не могу не добить сволочь, но теперь все увидят, что это не несчастный случай или не просто самозащита. Но и больше не собираюсь терпеть эту гниду. В следующий раз, правда, может пострадать либо Дарико, либо Алеся. И Алеся уже пострадала, если уж на то пошло. Нельзя подобное прощать. Надо кончать. А как повод привяжу ответ на нападение.
Тем временем Амиран скулит на земле, схватившись за сломанную ключицу. На губах грузина выступают кровавые пузыри.
– Ну, Бер-ркутов, – рычит он, сжигая меня полным ненависти взглядом. – Что ты стоишь? Давай добивай меня, а потом мой род растопчет тебя! – он встает на колени и плюется кровью на землю. – У тебя нет ни Р-рыкарей, ни Целителей, твой род слаб. А мой сильный. Ты не можешь меня убить.
Весь трясясь от страха и боли, он смотрит мне в глаза снизу вверх, как волк на льва. Один удар – и Амиран труп. Поэтому грузин продолжать лаять:
– Убей меня и уже сегодня Беридзе вырежут твою мать, твою сестру. Давай, сученыш Бер-ркутов! – гавканье трусливого пса. Но он продолжает изливать помои, видимо, считая, что только поэтому еще жив. – Чего встал? Боишься за своих женщин и за свою шкур-ру?! Ну-ну!
Я все еще не нанес удар по одной-единственной причине. Эти публичные угрозы добавляют мне объективных поводов прикончить грузина. Люди вокруг слышат его и прекрасно меня поймут. Вот даже Лиза гневно насупилась, сжав кулачки. Так что давай лай, Амиран, лай побольше…
– Нет! – раздается девичий крик. – Ты не тронешь ни Леночку, ни Елизавету Юрьевну!
Амиран удивленно дергается. Но Дарико не зря является признанной звездой юношеского Грона. Грузин не успевает даже обернуться, как барышня подскакивает к нему сзади и, схватив за голову, одним резким движением сворачивает шею.
Хрясь.
– И меня ты больше не тронешь, брат! – девушка отпускает своего убитого родственника.
Между раскрытых губ уже мертвого Амирана вываливается язык. Он еще какое-то время стоит на коленях, а потом падает лицом в траву.
Судьи больше не свистят. Трибуны молчат в ужасе. Лица бледные, глаза остекленевшие. На большом экране показывают застывшее лицо Амирана на земле. Даже я шокировано смотрю на барышню. Ее губы посинели, на глазах блестят слезы.
– Дарико, – произношу, – нам надо срочно уходить.
Я хватаю ее за руку и тяну за собой прочь с поля. Но поздно – вниз по трем лестницам между трибунами сбегают вооруженные люди.
В это время по громкоговорителю раздается приказ:
– Дарико, стоять на месте! Это род Беридзе! Ты обвиняешься в смерти наследника Амирана