Учитель фехтования. Артуро Перес-РевертеЧитать онлайн книгу.

      Дон Хайме печально вздохнул.

      – Вы правы. И, представьте себе, на мой вкус, времена меняются слишком уж быстро. Позвольте же мне, сеньора, не изменять старым привычкам. Они – мое единственное богатство.

      Адела де Отеро молча смотрела на маэстро, медленно покачивая головой, словно старательно взвешивала его аргументы. Затем поднялась и направилась к камину с коллекцией оружия.

      – Говорят, ваш укол невозможно отразить.

      Дон Хайме скромно улыбнулся.

      – Это несколько преувеличено, сеньора. Если владеешь техникой, отразить его проще простого. Придумать неотразимый укол мне пока не удалось.

      – И вам действительно платят за него двести эскудо?

      Дон Хайме не ответил. Настойчивость дамы ставила его в неловкое положение.

      – Прошу вас, сеньора, не уговаривайте меня.

      Она повернулась к нему спиной, поглаживая пальцем острие одной рапиры.

      – Я бы хотела узнать, сколько вы берете за свои уроки.

      Дон Хайме не спеша поднялся.

      – С каждого ученика я беру в среднем от шестидесяти до ста реалов в месяц. За четыре урока в неделю. А теперь, с вашего позволения…

      – Вместо двухсот эскудо я заплачу вам две тысячи четыреста реалов.

      Дон Хайме опешил. Названная сумма вдвое превосходила обычную плату, которую он изредка получал за обучение своей технике от заинтересовавшихся его мастерством клиентов. Желающие встречались не так уж часто, а преподавал он за эти деньги целых три месяца.

      – Возможно, сеньора, вам даже не приходит в голову, что ваше предложение для меня унизительно.

      Неожиданно дама повернулась к нему лицом, и на мгновение дону Хайме показалось, что в ее фиалковых глазах вспыхнула ярость. У маэстро мелькнула мысль, что представить ее с рапирой в руке совсем несложно.

      – Значит, по-вашему, этой суммы недостаточно? – невинно спросила она.

      Дон Хайме выпрямился. Губы его побледнели. Если бы на подобное заявление осмелился мужчина, не прошло бы и пары часов, как наглец общался бы с праотцами в лучшем из миров. Но Адела де Отеро была женщиной, кто муже – красивой, и это полностью меняло дело. Маэстро не мог дождаться, чтобы этот утомительный, нелепый разговор закончился.

      – Дорогая моя сеньора, – спокойно сказал он, и его голос звучал холодно и учтиво. – Уколу, который так вас заинтересовал, я обучаю за твердую цену, установленную мною раз и навсегда; поднимать ее я не намерен. Кроме того, я беру в обучение лишь тех, кого считаю достойным, и не собираюсь отказываться от права выбора, а уж тем более – торговаться, как на рынке. Всего доброго.

      Служанка принесла ему цилиндр, перчатки и трость, и, не проронив более ни слова, он вышел за дверь и спустился по лестнице. До него донеслись звуки шопеновского «Полонеза». Чьи-то пальцы яростно били по клавишам.