Скорпион в янтаре. Том 1. Инвариант. Василий ЗвягинцевЧитать онлайн книгу.
начальник департамента. Тем такая власть – самое то!
Я ведь, Григорий Петрович, все это время, как только меня Шадрин принял и велел вас искать, а потом Лихарев меня как бы «перевербовал», думал, сопоставлял… Куда это я влез и чем рискую? И из разговоров ваших у Валентина на квартире кое-что услышал. Специально не подслушивал, а кое-что донеслось…
«Интересно, что же именно? – обеспокоился Шульгин. – Если только о ближайших государственных планах, так не страшно, я его сам к этой мысли подвожу, а вот если про галактические дела… Да все равно не беда. Всегда можно особым образом это объяснить, вплоть до особо хитрого кода в масонском духе».
– Слышали и слышали. Какие теперь тайны? У вас и без того информации было достаточно. Ясно ведь любому, что, если в стране одна часть власти режет другую, обязательно найдутся люди, которые зарезанными быть не желают… Что Лихарев, Заковский и Шадрин сыграли против Ежова и, похоже, в данный момент выиграли, вам открытым текстом было сказано. Предложение занять свою нишу в этой игре вы тоже получили. Так?
– Так. Один у меня вопрос, ответьте, если хотите и можете. Ваш, скажем так, «проект» предполагает просто смену рулевых или штурмана и курса тоже?
Молодец, Иван Афанасьевич. Конкретно мыслит. А все ж таки не сказал – «капитана». Но с другой стороны, может, он еще тоньше выразился. Штурман ведь – тоже в своем роде «руководящая и направляющая» сила на корабле. Капитан зачастую может быть фигурой вполне номинальной.
– Рулевых – это безусловно. С одним уже разобрались, как видите, про остальных думать надо. Кто-то, наверное, сгодится и в нынешнем качестве, кого-то в кочегары можно перевести или просто на берег списать, но это все организационные моменты. Насчет курса – разве есть у вас сомнения, что он ведет явно не туда? Вслух только что сказали, а с какого момента увидели, догадались?
– Честно сказать, года с двадцать пятого, двадцать шестого. Когда НЭП начали сворачивать, а ГПУ – силу набирать, уже без Дзержинского. При том несколько иначе работали…
Шульгин не стал возражать, высказывая свое личное мнение по поводу этой фигуры. В чем-то Буданцев прав, Дзержинский, при всех его особенностях характера, был все-таки умным человеком и прагматиком, что и подтвердил на постах, не связанных с политическим сыском.
– Что ж, двенадцать лет – достаточный срок. Не сгоряча высказались, под влиянием личной обиды. Ну, я чуть раньше задумываться стал. Сразу после Кронштадтского восстания.
– Мятежа, – с легкой улыбочкой поправил Буданцев.
– Конечно, конечно. «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае он называется иначе». И все же…
Сыщик, слегка нервничая, разлил по рюмкам остатки. Разумеется, понимал, что сейчас он снова переходит в иное качество. Думает наверняка примерно так, как Шестаков на Ленинградском шоссе, когда первый раз снялась шульгинская матрица и он собственным разумом осознал истинный смысл происходящего. Мол, до этого его хоть и арестовывали, но