Подсадной. Андрей КивиновЧитать онлайн книгу.
В основном покойников. С ножом в груди (и не только в груди) или огнестрельными ранениями головы. Реже – душегубов со звериным оскалом. Пятьдесят рэ за снимок. Притащил его в журнал бывший партнер по театральной студии. Партнер наловчился изображать повешенных. Снимали в основном в редакционном туалете (кетчуп-кровь легко смывался с кафеля). Печатались снимки, разумеется, как подлинные, якобы с безумным риском добытые из настоящих уголовных дел, глаза жертвам полоской не закрывали. Но через полгода Коля из журнала свалил. Во-первых, стали узнавать на улице – тираж журнала был достаточно высоким («Ой, вас же убили! Ножом в жо…!»). А во-вторых, напарник-висельник как-то после очередной съемки нюхнул паленого кокаина и действительно влез в петлю. То ли не смог выйти из образа, то ли жизнь достала. Коля, хоть и был человеком несуеверным, судьбу искушать не стал.
Артистическая карьера закончилась в «аквариуме» отделения милиции, куда Коля угодил после очередного студенческого капустника. К тому времени он имел с десяток хвостов, несметное количество прогулов и столько же «последних китайских» предупреждений. Руководство института не собиралось дожидаться пьяного падения свежеиспеченного артиста в оркестровую яму на первом же спектакле.
Слава Богу, бабушка не дожила до этого позора. Мама плакала, батя махнул рукой, мол, живи, как знаешь.
Последующие два года Коля жил в казарме Забайкальского военного округа, проходя срочную службу в войсках противовоздушной обороны. Уничтожать ракетами «земля – воздух» вероятного противника, правда, он так и не научился. Отцы-командиры, узнав о театральном прошлом рядового, бросили его на самый напряженный фронт – организацию досуга личного состава. Поэтому Коля чувствовал себя в полку довольно комфортно, даже всеобщая и обязательная дедовщина обошла его стороной. Прессовать артиста не решались – вдруг звездой станет и припомнит… Правда, доставал особист: «Не желаешь ли конфиденциально дружить, сообщая мне о нарушителях устава и дисциплины? Получишь три дня к отпуску». – «Вы меня вербуете?» – «Именно». – «Не желаю, это противоречит моим нравственно-моральным принципам». – «Два наряда вне очереди».
Отдав Родине почетный долг, Николай вернулся в Питер, хотя его уговаривали остаться прапорщиком при клубе, обещая даже комнату в общежитии. Для акклиматизации и лечения от «фронтового синдрома» он месяц отлеживался на родительской даче, принимая нужные лекарства с повышенным содержанием спирта. По выходным переходил на легкие процедуры, глотая пивко за компанию с приезжавшим отдохнуть Виталиком.
Друг детства все-таки воплотил свою мечту в жизнь. Армия, два с небольшим года в полицейской академии и в итоге – территориальный отдел. Борьба с поднимающим голову бандитизмом и давно вставшей на ноги уличной преступностью. Время было переходное, капитализм наступал широким фронтом, поэтому работы Виталику хватало, а денег – нет. Вместо «сокровищ Агры» и «бриллиантов для диктатуры пролетариата»