Чистые воды бытия. Иоланта Ариковна СержантоваЧитать онлайн книгу.
отчего я не догадался спросить – на что он ей, этот выигрыш, чего и сколько ожидает заполучить. Ведь казалось, что бабушке ничего не нужно, всё у неё есть. Кроме, пожалуй, одного, – «лишь бы не было войны», а такого в лотерею, пожалуй, не выиграть…
Четверть века спустя, вместе со своими учениками я ремонтировал обшарпанное до обрешётки под штукатуркой, бывшее помещение сберкассы. Мы обустраивали там парашютный клуб, в котором я был инструктором. Так случилось, – я не сразу понял, что это та самая сберкасса, но узнал и то место, где стояла конторка с бланками, и чернильное пятно на полу, что мне не удалось оттереть однажды, в ту самую пору, когда я «играл во взрослого» под пристальным, но лукавым, в лучиках морщин, взглядом из очереди бабушки, моей.
Праздник
Солнце отёрло пыльное от инея зеркало пруда и заглянуло в него, дабы поправить седые свои извечно влажные букли, что прочим мнятся облаками. И… не показалось нынче себе солнце. То ли в самом деле, то ли по причине недовольства собой, но оно нашло себя не в меру бледным. По нездоровью, либо потому, что по всю зиму отсиживалось взаперти, обложившись серым ватным одеялом мглы, – тут уж без разницы. Итожец был, как говорится, не лицеприятный, налицо.
Дунул ветер понизу, запылил вновь заледенелый пруд снегом, дабы солнышко не пужалось собственного своего лика, да и говорит:
– А и чего б тебе, светило, было не выйти, прогуляться? Почитай, всю зиму сиднем на печи сиживало, сверчков слушало, взаперти с боку на бок оборачивалось. Перины твои, не иначе, свалялись, боками окучены, простыни закручены, покрывала всклокочены, подушки намочены. да не по болезни, что от непосильных напруг с трудами, а по дурости, причинённой леностию с безделием.
– Ух, как ты жестоко рассудил меня, ветерок… – закручинилось солнышко. – Обидно, слов нет, да на правду-то, чай, обижаться – глупым быть. Пожалуй, что прав ты, пора мне вставать, хватит бока отлёживать, думками праздными тешиться. Пришло время и других потешить, и самому развеяться.
Ну, что тут сказать? Как обещало солнышко, так и сделало, да с того самого дня принялось звенеть-позванивать ксилофоном сосулек на рассвете. А после, до самого обеда, завели они моду играть на пару с морозом. Натянет тетиву ветки мороз, даст солнцу приладиться хорошенько, нацелиться в никуда, да так уж стрельнет оно, не приглядываясь, куда полетела стрела. Ибо так хорош звук тетивы, опроставшейся от тягости струны, – гулко, смачно, на весь, понимаешь, лес.
А что то был за день, нам ведомо, нами знаемо , – Ефрем-ветродуй, запечник, защитник сверчков. Православные в десятый день февраля чтут память преподобного Ефрема Сирина, а, дабы не потратить напрасно жизни, заодно уж справляют именины домового. Молока в миску подле печки льют, кренделями сладкими Хозяина4 потчуют. Всё честь по чести – как-никак, праздник.
Родня
В искусной, причудливой посудине берегов, под глазурью наста – толстый слой мятной, с перчинкой, карамели льда, а ближе ко дну – не застывшее желе реки с едва ли не
Домового так кличут