Трудовые будни барышни-попаданки 4. Джейд ДэвлинЧитать онлайн книгу.
французского, английского и немецкого, может сконструировать несколько фраз на мертвом языке, вполне живом в медицине и юриспруденции. Ну и, кстати, стала с особым энтузиазмом изучать латынь, когда поняла, какое это оружие в беседах с некоторыми заносчивыми ровесницами, критикующими ее французский. У юной княжны Голицыной, или Ливен, кормилица из Прованса, а у Лизоньки акцент «тре маль». Немецкий юные княжны знают, иногда и английский. А вот задвинуть им на латыни – и никакой кичливости.
Когда сегодня пожалуют юные гости, начать кичиться могла бы сама Лизонька. Если бы не знала, что это «тре маль». Потому что никому из ее ровесников в России, а может, и во всем мире, такого еще не дарили.
Между прочим, мальчики уже знали о подарке. Алеша и Саша встали раньше сестренки. У них своя комната, ведь Лизонька почти барышня. Теперь они шли за мной, тихо, как заговорщики, и вели подарок, стараясь не шуметь.
Глава 3
Едва мы подошли, героиня дня сама распахнула дверь. В зеленом платье, бежевая шляпка – настоящая царь-девица.
– С днем ангела, милая, – сказала я.
– Спасибо, маменька, – ответила Лизонька с вежливым поклоном. Вежливость далась ей непросто – Лизонька пристально глядела на подарок. Обычный для девочки из моего времени, но для ребенка начала XIX века более неожиданный, чем если бы на пороге стоял слоненок. Ведь слонов она видела, правда на картинках. А такую игрушку – впервые. И сразу же поняла, для чего она предназначена.
Самокат. Уже изобретенный к тем временам в Англии и Германии, но там он громоздкий, тяжелый. Развлечение для взрослых экстравагантных чудаков. А вот наш – легкий, удобный, классической для XX века формы.
Для этого пришлось постараться. Несколько вечеров я и Миша, временно забросивший свои расследования, провели в особой мастерской, ключи от которой имели только мы, а еще для надежности установили механический кодовый замок. Кстати, именно на этот секретный объект – небольшое помещение внутри механического цеха – мы перенесли все оружие, кроме пистолетов мужа.
Конечно же, кроме самоката, супруг развлекался и более интересными вещами. Как-то вечером он вызвал меня из дома по внутреннему телеграфу. Провел в особую мастерскую.
– Знаешь, чем я занят? Любимое развлечение военрука – собираю и разбираю калашников, – азартно сказал он и отдернул парусину.
Если скепсис может смениться ужасом, это был тот самый случай. Да, без приклада, но машинка для человекоубийства действительно напоминала самый знаменитый автомат XX века.
– Если бы меня услышали на любом профильном форуме, застрелили бы без патронов, – смеясь продолжил муж. – Конечно, это не калаш, а усредненная автоматическая штурмовая винтовка середины XX века. Изготовить оказалось не так и трудно. Федосеич сделал коробку и пружины, а Шульц – нарезку ствола, ничего не зная о существовании магазина. Тем более и патронов для него нет. Здорово было бы, – продолжил он со знакомым вдохновением мальчишки, дорвавшегося до оружия, – разобрать его, спрятать ствол, показать всем