Хожение за три моря. Афанасий НикитинЧитать онлайн книгу.
списке, а отнюдь не летописной.
Разумно предположить, что рукопись тверского купца составители Музейного сборника обрели в Троице-Сергиеве монастыре. Там же они нашли текст о венчании на царство царя Мануила из «Хожения Игнатия Смолянина», в списке инока Троицкой обители Елисея 1474 г.[110], у которого выписали дословно, исключая одно исправление ошибки протографа («паря» на «царя»)[111]. Другие списки этого текста более поздние и текстуально не близкие нашему сборнику[112]. Этого, конечно, слишком мало, чтобы локализовать Музейный сборник в богатейшей обители России.
Однако именно в Троице память о подвиге Афанасия Никитина была возрождена в середине следующего, XVII столетия. Сделал это, как мы читаем в изданиях «Хожения», известный книжник Арсений Суханов. Я.С. Лурье указывает, что тот создал особый извод именно Троицкой редакции «Хожения», нейтрально называя Арсения «известным церковным деятелем» и забывая упомянуть, что Суханов был келарем (главой хозяйства) Троице-Сергиева монастыря: вторым по чину, после архимандрита, но первым по влиятельности лицом богатейшей, идеологически активнейшей и в высшей мере книжной обители России.
Арсений Суханов был продолжателем славных дел келаря Авраамия Палицына, героя и летописца Смутного времени[113], одного из создателей Великой России, и прямым преемником своего друга, образованнейшего келаря Симона Азарьина, пламенного идеолога справедливой войны с Речью Посполитой за освобождение Белой и Малой Руси, и не меньшего любителя русской истории[114].
В новых условиях иеромонах, затем келарь Троице-Сергиева монастыря (1655–1660 гг., в 1661–1664 гг. руководитель государева Печатного двора) Арсений Суханов проложил свой путь идейного воздействия обители на русское государство и общество. В 1650 г. великий русский ученый археограф обосновал ведущую роль Святорусского царства в мировом православии в «Прениях с греками о вере». В 1651–1653 гг. он совершил паломничество в Святую землю и описал свое хожение в книге «Проскинитарий», не утратившей значение до сего дня; здесь читатель видел превосходство русского православия воочию, на каждом шагу от границ Руси, через захваченный турками Царьград, к Палестине. Не успокоившись на том, что, по его уверению, вся святое уже перенесено с Православного Востока на Русь, троицкий старец в 1654–1655 гг. обследовал библиотеки Афонских монастырей, изучил, описал и лучшее купил. Он вывез на Русь многие сотни бесценных греческих манускриптов, составивших основу Патриаршей библиотеки (ныне Синодальное собрание ГИМ) и Библиотеки государева Печатного двора (в РГАДА).
Еще в 1640‑х гг. троицкий старец Арсений взялся составить новый Хронограф Русский, где положение Российского православного царства как центра мира было бы обосновано всем ходом мировой истории[115]. Первый его Хронограф, завершенный до начала 1650‑х гг., содержал, помимо прочих сокровищ, оригинал первых авторских редакций знаменитых
РГБ. Ф. 304. № 224. Л. 174–175 об. См.: Описание славянских рукописей Библиотеки св. Троицкой Сергиевой лавры. Ч. II. М., 1878. С. 6–9.
РГБ. Ф. 178. № 3271. Л. 37.
Сказание Авраамия Палицына об осаде Троице-Сергиева монастыря / Подготовка текста Е.И. Ванеевой, перевод и комментарии Г.М. Прохорова // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14: Конец XVI – начало XVII века. СПб.: Наука, 2006.
Эту задачу неплохо решал уже Хронограф Русский, составленный иноком Иосифо-Волоцкого монастыря Досифеем Топорковым еще в 1516–1522 гг., но и над ним книжники XVII в. работали очень активно, не столько продолжая, сколько улучшая, дополняя и изменяя классический текст. См., напр.: