Латы для птенцов. Анастасия СтрельцоваЧитать онлайн книгу.
в хижину. Мать повернула к ней обескровленное лицо. Под светом огня из очага оно казалось восковым, натянутым на кости черепа.
– Мама… – Мэри села возле нее. Она взяла лоскут ткани и намочила в лоханке с водой, стоявшей у изголовья.
– Хорошо, что ты спряталась в пещере. Буря уничтожила почти все посевы, – прошептала мать.
– Пришел сезон цветения. Не будет голода, – успокоила ее Мэри и незаметно утерла выступившие слезы.
– У меня опять не получилось… – прошелестела мать еле слышно.
– Это же не важно, у тебя есть я…
– Об этом и стоит поговорить.
– Я знаю. Расскажи, какая она.
– Ты знаешь? – Мать устало прикрыла глаза.
– Я начала слышать ее.
– Вот ведь… ты в детстве ее слышала, а потом утратила эту способность. – Мать попыталась привстать и застонала.
Мэри помогла ей принять удобное положение.
– Егор сказал, – со вздохом призналась Мэри.
Мать расширила глаза.
– Что он сказал? – В проеме появился отец. Высокий, широкоплечий, он, словно крепкий дуб, разросся, налился силой. С возрастом черты его лица стали грубее, а глаза больше. Темная с проседью борода делала его старше.
– Сказал, что у меня есть настоящая мать.
– Значит, время пришло, – вздохнул отец. – Не только мать, отцом тоже был не я… Мы воспитывали тебя с рождения.
После разговора с родителями Мэри долго сидела в ночи у костра, помешивая густую похлебку из песчаного кроля. Сильный запах трав и цветущих персиков будоражил воображение. Мир, который она знала, навсегда исчез, все было обманом. Ее родители – ненастоящие. Но они любят ее, переживают. Но почему скрывали это так долго…
Мэри окончательно запуталась. Ей было жаль измученную неудачными беременностями мать, отца, который знал и помнил столько, что порою говорил на непонятных языках во сне. И она решила с пристрастием расспросить Ричарда.
Дядюшка вечно пропадал в своей лаборатории. Он долгие годы откапывал засыпанный бункер и никого туда не пускал. Он вечно бормотал себе что-то под нос, иногда пел дурацкие песни заплетающимся языком. Мать в шутку звала его «наш торчок-гений».
Во время разговора с родителями впервые прозвучало имя Тимур. Отец многозначительно посматривал на мать, а она закатывала глаза. Мэри на секунду казалось, что они ее ровесники, испуганные подростки, которых застукали. Получалось, что ее назвали в честь настоящей матери, которая погибла при ее рождении, как и настоящий отец. Мэри силилась представить, каким он был, что их связывало с Мэри-матерью. Видя, насколько тяжел этот разговор для них всех, она решила перестать мучить родителей, но не удержалась и спросила:
– Мам, ты же слышишь меня?
В ответ ухнула горлица, заливисто закричала чайка, парящая над морем. Ветер запел ночную колыбельную, перебирая высокую траву, растущую на соседнем лугу. Мать не ответила.
Мэри вздохнула:
– А я тебя – да…
Глава третья. Ты не та. Ты – это ты
Снилось, что он идет