Развеянные чары. Ло ГуаньчжунЧитать онлайн книгу.
угрожающе рявкнул:
– Эй, кто там смелый? Выходи! – и, присев, стал шарить руками по земле в поисках дубинки. Воспользовавшись этим, Яйцо изо всей силы огрел его дубинкой по спине. От неожиданности бродяга потерял равновесие и растянулся на земле. Яйцо нанес еще один удар, но бродяга успел загородиться рукой, и удар пришелся ему по пальцам. Увидев, что два его пальца перебиты и висят на одной коже, бродяга завопил от боли:
– Пощади меня, брат!
Яйцо опустил дубинку, одной рукой сгреб бродягу, поднял и швырнул в глубину двора. Бродяга завизжал, как резаная свинья. Молодой хэшан наступил ногой ему на грудь и, сжав свой увесистый кулак, крикнул:
– Говори, злодей! Чего желаешь: жизни или смерти?..
Только сейчас бродяга узнал в своем противнике давешнего монаха, упавшего в речку, и взмолился:
– Почтенный брат! Пощади! Виноват я!
– А я-то считал тебя храбрым человеком, хоть ты и разбойник. А ты, оказывается, жалкий трус! – с презрением сказал Яйцо. – И еще смеешь называть себя Каменным архатом! Видишь этот кулак? Когда-то я расколол им камень для стирки белья, который лежал у нас возле храма, так что тебя-то я уж как-нибудь в лепешку расплющу. Прежде я трижды уступал тебе из вежливости, как и полагается людям, ушедшим от мира. Ты же настолько обнаглел, что пошел в рощу искать меня! Выкладывай, почему слышался людской крик и плач? Скажешь правду, – может, и оставлю тебя в покое, а соврешь – отведаешь моего кулака!
И Яйцо сжал кулак. Бродяга испугался и завопил:
– Владыка Будда, добрый наставник, отпусти меня! Я все расскажу.
Яйцо уже собирался снять ногу с его груди, как в темной комнатке запричитала старуха:
– Отец-наставник, не отпускай его! Накажи за злодейство!
Яйцо сильней прижал противника ногой и оглянулся, – шаря рукой по стенам, из темноты выползла седая, сгорбленная старуха. Она стала низко кланяться молодому хэшану.
– Не нужно церемоний, – сказал Яйцо. – Говорите, чем он вас обидел.
– Этот злодей, да покарает его небо, погубил жизнь моей невестки и ее ребенка…
От этих слов в груди молодого хэшана вспыхнуло пламя гнева, и он с такой силой надавил ногой на грудь бродяги, что у того изо рта хлынула кровь. Только тогда Яйцо снял ногу и попросил старуху рассказать, как было дело. Старуха разрыдалась и, указывая куда-то в глубину домика, сказала:
– Пойдите туда и посмотрите сами…
Яйцо прошел во вторую комнату, прибавил огня в светильнике и огляделся. Из котла на очаге валил пар. Яйцо приподнял крышку – в нос ему ударил аромат вареного риса, который бродяга готовил для себя.
– Я пока поем немного, – сказал голодный хэшан старухе, – а потом разберемся.
Он зажег пучок сухого тростника и пошел искать чашку. На покосившемся кухонном шкафу стояла фарфоровая чашка и лежали деревянные палочки. Потянувшись за ними, хэшан вдруг увидел лежащего в углу на полу человека, который, казалось, спал. Посветив поближе, Яйцо разглядел женщину: