По волчьему следу. Карина ДеминаЧитать онлайн книгу.
Выпотрошил и в расход. Он сам попросил, чтобы ему оставляли. Сперва он убирал за собой. Только волос прядку на память брал. Оборачивал так ниточкой. Аккуратненько. В бумажку. И подписывал. Номерочком… и прятал, да. В кисет. У всех в кисетах табак, а у него – волосья мертвых фрицев. Ну так вот. Уже как назад пошли, он повадился руки отрезать. Мертвякам. И выставлять, так, чтоб видно.
– Зачем?
– И галочку рисовал. Кровью. Типа знак его. Мы тоже спросили, мол, на кой? А он ответил, чтоб знали, стало быть. Что его дело. Чтоб его и искали. И взять попробовали… если смогут. У них же ж тоже свои специалисты имелись. Так вот… он не хотел, чтоб его поймали. И останавливаться не хотел. Он вызов кидал. Вроде как…
Вызов?
Мысль была не то, чтобы неожиданной. Скорее уж обидно, что пришла она в голову не Бекшееву. И от этой обиды голова вновь разболелась, намекая, что время-то позднее. И отдыхать надо.
– Спасибо, – сказал Бекшеев. – На вызов, пожалуй, похоже… отсюда и наглость.
И то, что погибли оба следователя.
Не пропали, отнюдь.
Их и выбрали именно для того, чтобы внимание привлечь.
Тогда и письмо мог прислать… нет, это уже чересчур. Бекшеев остановил себя. Завтра. Он доберется до места, осмотрит лично все. Тогда и решит…
– Этот ваш… Туржин, – Тихоня отлип от стены. – Мне не нравится. Громкий. И болтает много. Еще и дурак.
Почему-то слышать подобное было весьма приятно.
Глава 5. Место
«Стоит помнить, что пышный рукав в сочетании с кружевной отделкой по-прежнему в моде, однако следует отдавать предпочтение кружеву узкому, мягких оттенков. Да и вовсе избегать излишней вычурности, отдавая предпочтение прямым и простым, чистым линиям…»
Софья осторожно оперлась на руку Тихони. А тот просто взял и снял её с лестницы, чтобы поставить рядом с чемоданами.
– Стой тут, – велел он строго. И нахмурился.
Солнце.
Солнце наполняло старую станцию. Оно высветлило стены вокзала, что виднелся неподалеку, светом скрывая старые шрамы от пуль и осколков. Оно растеклось по платформам, плеснуло теплом на и без того раскаленные вагоны. И Девочка, растянувшись на перроне, раскрыла пасть. Бока её вздымались, а синеватый язык свесился до самых почти лап.
Жарко.
Очень жарко. И жара какая-то влажная душная. Предгрозовая. Пусть на небе ни облачка, но меня не обмануть.
– Давай, поспешай, – проводник мялся, то и дело кидая взгляд на часы. Стоянка здесь длилась две минуты, которые явно подходили к концу.
Поезд издал протяжный гудок, предупреждая.
– Все, – Тихоня окинул взглядом и нас, и чемоданы. – Давай, двигай…
– Погодь! – спохватился Туржин. – Я сигареты, кажись, оставил…
Проводник ловко вскочил в вагон и лестничку поднял, явно торопясь.
– Новые купишь, – Тихоня, пусть был ниже, но на Туржина умудрялся глядеть сверху вниз и снисходительно, что Туржина бесило до крайности.
– Разоришься