Высокая небесная лестница. Кон ДжиёнЧитать онлайн книгу.
глубоким размышлениям, и с какого-то момента, кажется, и вина стал пить меньше обычного. Во время Великого поста[5] или Адвента[6] он отказывался от пищи каждую среду и пятницу и всегда ходил медленной поступью, склонив голову. Даже увидев его впервые в жизни, можно было понять, что он большой любитель подумать. Иногда его профиль напоминал мне об образах архангела Михаила с картин европейских художников.
Иногда он заглядывал ко мне в комнату, спрашивал, что я читаю, или делился тем, что заинтересовало в прочитанном его. Как-то раз он зашел ко мне с книгой Шарля де Фуко – сына аристократа, молодые годы которого прошли в отрицании веры и распутстве, после чего он удалился в пустыню и провел оставшиеся дни жизни в глубоком молчании, посвятив себя искреннему покаянию и молитве.
– Йохан! Послушай это!
И он, вытащив из-под мышки книгу, раскрывал ее и зачитывал мне вслух: «Боже мой! Я творил только зло. Я не соглашался со злом и не любил его. Ты заставил меня почувствовать горькую пустоту, и тем самым я смог познать печаль. И эта печаль превратила меня в абсолютно немого и особенно упорно преследовала на банкетах и пирушках. Молчание обуревало меня даже на вечерах, устроителем которых был я сам, и в конце концов всё вызывало отвращение».
Прочитав, он прижимал книгу к груди и выжидающе смотрел на меня с горячим желанием, чтобы я понял, о чем идет речь.
– Послушай, Йохан! «Эта печаль превратила меня в абсолютно немого… в конце концов мне всё вызывало отвращение». Эта фраза не давала мне покоя с раннего утра, поразив до глубины души. Поэтому я и пришел к тебе.
До прибытия в монастырь я успел пробыть в миру всего лишь двадцать один год и на деле не познал ни разврата, ни беспутства. Поэтому для меня, чья жизнь ранее была обыденной и ничем не приметной, в то время было непонятно, что означает порочность, которая оборачивается печалью и превращает в немого, и как все это может опротиветь и сделаться ненавистным. Но я молча выслушивал Михаэля, считая его слова признанием, которое не выскажешь любому встречному, и верил – это сблизит нас и углубит нашу дружбу.
Рядом с Михаэлем был Анджело – миниатюрный, с пропорциональным телосложением, с красиво посаженной, словно искусно вылепленной головой. Глядя на его безукоризненное белое лицо с крупным римским носом, ясным взглядом глубоко посаженных глаз с большими зрачками, четко очерченными алыми губами, и вдобавок ко всему обрамленное разлетающимися каштановыми кудрями, даже я временами испытывал странные чувства. Поначалу он ходил с гривой длинных волнистых волос, но после того, как кое-какие посетители стали интересоваться, неужели в аббатстве служат и монахини, Анджело по просьбе отца-магистра подстригся. Все это доказывало, что со мной все в порядке, ибо, по всей видимости, не только у меня замирало сердце, когда его силуэт случайно попадался на глаза. В любом случае, будь я на его месте, не стал бы дожидаться совета наставника, а подстригся бы лишь из-за
За 40 дней до Великого праздника Пасхи, когда священнослужители придерживаются поста и воздержания в память о Страстях Христовых. –
За четыре недели до Рождества. –