Дом грозы. Ксюша ЛевинаЧитать онлайн книгу.
если никто никогда не выезжал из Имбарга и не рожал за его пределами детей? Чтобы вывести закон, нужен прецедент, верно?
Фандер в ответ молчит. Нимея, разумеется, права, но это не значит, что становится легче дышать.
Его преследует страх неизвестности, но в то же время жутко интересно узнать: каково это – владеть некой невероятной силой, о которой за последние сутки столько болтают.
* * *
Эким – удивительное место. Он весь словно соткан из стекла и света. Воздух тут мерцает, будто его можно потрогать, и, вероятно, экимцы на это способны, по крайней мере, они то тут, то там достают предметы прямо из ничего. Эта их особенность всегда повергала траминерцев в ужас, как будто ничего более дикого существовать не может. Ничего особенного воздушники сотворить из ничего не могли, но, допустим, зеркало, тарелку или чистый лист бумаги – запросто. Ни одна другая магия не давала таких возможностей.
Фандер останавливается на парковке высоченного современного дома и присвистывает:
– Как эта штука стоит и не заваливается набок?
– Да уж, Траминеру до такого далеко. Это небоскреб. В Экиме все обожают забраться повыше.
– Ты же говорила, мы приедем в городок на окраине.
– Это и есть окраина Экима. – Нимея смотрит на часы. – В темноте нечего соваться в Аркаим, мы не доедем даже до ближайшего мотеля, там на каждом повороте какие-нибудь придурки, мечтающие отжать твою тачку. Пошли. Переночуем у Лю Пьюран, моей подруги.
– Это та бесцветная мышь?
И тут же на Фандера, успевшего открыть дверь машины, оборачиваются несколько экимцев.
Они все пепельноволосые с прозрачными глазами и белоснежной кожей.
– Тут так не говорят, – ворчит Нимея, пихая дверцу «ФастераМаркоса» бедром.
– У тебя везде есть друзья?
– Нет, в Аркаиме придется довольствоваться мотелем или вроде того. Так что, возможно, это твой последний шанс разместиться с комфортом.
После застрявшего в средневековье Траминера Эким кажется шагом на пару сотен лет вперед. Он быстрый, шумный и яркий, как конфетка в шелестящей фольге. Прямо у жилого дома уличные музыканты играют какую-то рваную громкую музыку со множеством басов, она доносится из колонок, а в воздухе рисуется пульсирующими вспышками розового и алого. Вывески сверкают неоном, очень много люминесцентных ламп и светящихся экранов, отчего у Фандера уже подступает к горлу тошнота. Он выглядит дезориентированным, будто сейчас спрячется в машине, из которой только вылез.
– Идем в дом, – бормочет Хардин, глядя по сторонам.
– Ты похож на дикаря, – сообщает ему Нимея.
Фандер уверен, что не просто похож, он и есть дикарь. Всю жизнь траминерцы были убеждены, что они – высшее звено, лучший класс человечества. И вот одна минута на улице Экима убеждает, что это даже близко не так.
– Почему кому-то вообще пришло в голову отсюда переезжать в Траминер? – шепчет Фандер, не отрывая взгляда от завораживающей люминесценции. Это