Младший научный сотрудник – 2. Сергей ТамбовскийЧитать онлайн книгу.
Берут первого попавшегося зрителя за шкирку и тащат его на сцену…
– И чего он там делает, первый попавшийся? – продолжил удивляться Шура.
– Вовлекается в сценарий, чего – далее следует сплошная импровизация с элементами здорового юмора.
– Надо подальше сесть, – озаботился Шура, – что-то мне никак не светит такое вовлечение.
– Ну а чо, прикольно, – сказал я, – когда ещё на сцене рядом с настоящими артистами покривляешься на халяву.
– Ты тогда в первые ряды проходи, если не боишься, – предложил мне Шурик, – а мы где-нибудь сзади уж пристроимся.
Я так и сделал – зашёл в двери, которые ближе к сцене находились, и сел на свободное кресло в первом ряду с краю. А спектакль тем временем уже начался, была это инсценировка чеховского рассказа «Унтер Пришибеев», насколько я сумел понять.
– Унтер-офицер Пришибеев! Вы обвиняетесь в том, что 3-го сего сентября оскорбили словами и действием урядника Жигина, волостного старшину Аляпова, сотского Ефимова, понятых Иванова и Гаврилова и еще шестерых крестьян, причем первым трем было нанесено вами оскорбление при исполнении ими служебных обязанностей. Признаете вы себя виновным? – возопил со сцены артист, исполняющий, по всей видимости, роль мирового судьи.
Унтер Пришибеев, весь какой-то сморщенный и маленький и в обычной советской одежде, отвечал в том смысле, что народ табуном стоял, а он его урезонивал, чтоб разошлись – потому что где ж это в законе сказано, чтоб народ табунами ходил. А мировой судья продолжил уже полную отсебятину, никак не связанную с Антон-Палычем… ну или если сказать политкорректно, то импровизация пошла:
– Так, а сейчас мы спросим урядника, как обстояло дело …
И он спустился в зал.
– Где у нас урядник? – начал он рыскать взором по рядам, – не вижу урядника, – все дружно потупили взоры, разглядывая носки своих ботинок, а мне всё это было по барабану, я прямо на артиста смотрел. – Ага, увидел, – обрадовался судья, хватая меня за плечо, – пошли расскажешь, как дело было.
Я пожал плечами и выбрался вместе с судьёй на сцену.
– Позвольте представить вам, господа, урядника Жигина – расскажите, Жигин, что случилось на берегу реки 3 сентября сего года.
– Дык это самое, вашество, – начал я подбирать слова, – как же я могу рассказать, ежели меня в командировку в этот день отослали.
– Гм, – смутился судья от моего бойкого тона, – и куда же у нас сейчас посылают урядников в командировки?
– А то вы сами не знаете – на сельхозработы вестимо. Картошку с морковкой убирать и складывать в закрома родины.
– Странный урядник, – замялся судья, – на какие-то сельхозработы ездит… по нашему делу есть что заявить?
– А то как же, – с большой готовностью продолжил я, – унтер этот, не вслух будь сказано, не своим делом занимается, суёт свой длинный нос, куда не надо, а то, что ему положено делать, не делает – гнать его со службы надо.
Тут уже не выдержал артист, исполнявший Пришибеева:
– Что это вы такое говорите, господин урядник, – взволнованно