Умереть в раю. Гера ФотичЧитать онлайн книгу.
С благодарностью вспомнил о последних земляках-попутчиках. Решил, что, видимо, не зря они постоянно называли его дедом, хотя ему всего-то пятьдесят! В последнее время сильно сдал, похудел, начал сутулиться. Медленно распрямлялся, когда приходилось долго сидеть, и слегка тянул за собой правую ногу, немевшую все сильнее от ягодицы до колена.
Черные волосы на голове разбавила седина. Они потеряли жесткость и поредели так, что можно было стричься раз в квартал. Брился через неделю, когда замечал, что седая щетина начинает становиться мягкой и располагает к отращиванию бороды. Брови косматились и нависали все ниже, придавая лицу угрюмость и озабоченность.
В спортивной сумке через плечо – только необходимое: пара трусов, столько же носков, еще кое-какие мелочи и взятая по привычке ветхая телефонная книжка с адресами бывших коллег, многие из которых уже ушли в мир иной.
Единственную верхнюю одежду он нес на себе. Это был серый костюм с темным металлическим отливом, который он купил лет пять назад для торжественных мероприятий на службе. В последний раз надевал месяц назад на похороны жены.
Приобрести костюм заставила она же, настаивая на том, что начальнику надо выглядеть солидно. Выбирала в обтяжку, чтобы застегивался только на среднюю пуговицу, выделяя слегка выпирающий живот. Теперь костюм сидел мешковато. Плечи обвисли, а низ брюк упирался в ботинки, как помятые гофрированные трубы.
Ткань была еще плотная, несколько затяжек на бортах были не заметны. А галстук под цвет костюма с голубой рубашкой и серые ботинки делали вид Василия достаточно презентабельным, но только издалека.
На деньги от продажи своей недвижимости он застраховался. Оставшуюся сумму положил на счет в международный банк, оформил карту «виза» и вписал данные дочери как совладелицы. В страховку своей жизни на один миллион долларов и завещание тоже записал ее. Все равно российские банки больше не выплатят, обязательно обманут или убьют.
Под дерматиновой вкладкой на дне спортивной сумки – десять тысяч долларов. Ровно столько таможня разрешает вывозить наличными.
До последнего момента Василий не верил, что его выпустят из страны. Сосед по лестничной площадке говорил, что с продажи квартиры, дома и машины надо уплатить большой налог. А должников налоговики отлавливают в аэропорту.
В Питере всю дорогу лил дождь. И вот сейчас, видя через стеклянные двери голубое небо с редкими кляксами белых кучевых облаков, он вдруг понял, что никакая жизненная сила не сможет вернуть его обратно. Что вот этот полицейский, которого он несколько минут назад ненавидел лютой ненавистью, не отдаст его, хотя бы даже в течение года, указанного в визе! А ему столько и не надо. Лимит, определенный врачами, заканчивался через пару месяцев. Срок визы теперь – как целая жизнь. Но только – чужая.
Обязательный обратный билет – насмешка судьбы.
Но это не огорчало. Он знал, что на его место незнакомая молодая мама положит уснувшего ребенка и с благодарной мимолетной жалостью подумает об опоздавшем пассажире.
Им овладело чувство защищенности.