Точка перемен. Любовь КурилюкЧитать онлайн книгу.
как вам сказать, Анечка…
– Да что вы темните, Пётр Акимович! То Ларикова, то Анечка… Что стряслось–то?
Он, не отвечая, протянул женщине какой–то документ. Аня быстро пробежала его глазами, отодвинула стул, села, не заботясь о том, что помнётся пиджак, что давно уже сплющена под её локтем черная шляпа–котелок.
– Сокращения… Ну и? Ларикова тут при чём? – уже понимая, что к чему, но всё ещё надеясь, что директор блефует, он ведь был любитель пошутить, спросила Аня, положила приказ на место и, выпрямив спину, улыбнулась. – При чём тут моя скромная персона?
– Вот при том, Аня, что нам надо расставаться. Ну не тянешь же… Не тянешь, всё мелко у тебя, всё как–то невнятно, – бегая глазками по вышивке на жилетке актрисы, развёл руками Пётр Акимович. – Сколько ты у нас? Семь лет? Счастливое число, Аня. Пора менять место работы.
– Да? – Аня откинулась на спинку стула, чуть съехала вниз, надула щёки, выдохнула так, чтобы приказ слетел со стола на пол, и Акимычу пришлось лезть за ним туда.
Но этого директор делать не стал, лишь проследил взглядом за плывущим по воздуху листком.
– Мда… Вот так вот… Ни Офелии тебе, ни Маргариты, ни трёх сестёр вместе взятых. А просто советуете сменить место работы? А почему мне? У вас есть для этого другие кандидатки! Не припоминаете, Пётр Акимович?
Директор заелозил в кресле, нахмурился. Он не любил скандалов! Очень не любил, они выводили его из равновесия, опустошали, заставляли весь вечер мучаться головными болями.
– Ну эта вот, как там её… Золотова. Мы и в глаза–то её не видели, а в первом составе числится, за каждый спектакль деньги получает. Может, а ну её в баню? Нет человека – нет проблем, а?
Акимыч залился тяжёлым, предынфарктным румянцем, потом побагровел, стал судорожно расстёгивать толстыми пальцами пуговки на воротнике.
Вся труппа, весь театр, вплоть до билетёров и гардеробщиц, знали, что Золотова – пассия директора, что эта девочка прискакала в театр полгода назад, закрутила роман с руководством, хотя официально Пётр Акимович был глубоко женат. Эту Золотову никто из артистов никогда и не видел, но в списках она фигурировала исправно, отчисления на её счёт шли неимоверные, жила она, как говорили, на даче, которую для неё снял директор и где уединялся с молоденькой актрисой всё чаще и чаще. Видимо, там она и играла перед ним одним самую важную, самую нужную для неё роль.
– Ты уволена, Ларикова, завтра приходи за расчётом, – прогудел Пётр Акимович, сделал пару глотков из стакана, поперхнулся, чувствуя, как пристально наблюдает за процессом водопоя Анька, выругался, сплюнул на пол. – Ну сама же виновата. Могла бы быть и на месте Золотовой. Я же предлагал…
Директор поднял брови, поджал губы и стал похож на орангутана.
– Нет, извините, эти роли мы в училище не проходили, уж слишком они характерные, – Аня встала, бросила помятый «котелок» Акимычу на стол и ушла, даже не попрощавшись.
В гримёрке к ней приставали, зачем вызывал босс,