Высоцкий. На краю. Юрий СушкоЧитать онлайн книгу.
легенда, переходящая от поколения к поколению, о студенте, который на экзамене вытащил билет по «Божественной комедии». В предвкушении интересной беседы Поль спросил: «Ну, как вам?» – «Божественно», – единственное, что смог вымолвить бедолага. «Идите, пять», – сказал преподаватель.
Высоцкому удалось повторить этот подвиг. Помог случай. Накануне один из студентов, готовясь к экзамену по сценической речи, читал вслух гомеровскую «Илиаду». Раз, другой, третий. В конце концов соседям по комнате он надоел, и его выгнали. На следующий день Высоцкий предстал пред светлыми очами Поля, вытащил билет… «Илиада»! Он сразу заверил преподавателя, что безумно любит Гомера, знает поэму наизусть и начал:
Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал…
Поль умилился, утер набежавшую слезу и придвинул к себе зачетку – «отлично».
«Французский язык у нас вела одна очень интеллигентная дама. И я честно скажу, что мы ее интеллигентностью пользовались, – позднее каялся другой однокурсник Георгий Епифанцев. – «Можно выйти?» – «Да, пожалуйста». Поднимается второй: «А мне разрешите выйти?» – «Идите»… Она, в силу своей интеллигентности, просто не могла отказать, хотя, наверное, знала, что мы не выходили, а уходили с занятий. И когда в аудитории оставалось уже совсем немного людей, она обращалась к Высоцкому: «Ну а вы, Володенька, я надеюсь, останетесь?» И он занимался один, как будто предчувствовал, что французский язык ему еще пригодится».
Русскую литературу преподавал милейший Абрам Александрович Белкин, авторитетнейший специалист по Достоевскому. Приступая к занятиям, он обращался к студентам – и все затихали. Именно Белкин в 1958 году привел в Школу-студию Андрея Донатовича Синявского как специалиста по русской советской литературе первой половины XX века. Синявский объяснял, что стал работать в мхатовском училище «в силу случайных обстоятельств».
«Пришел к нам такой немного странный человек, – рассказывала Марина Добровольская, – молодой, но уже с бородой. Глаза тоже странные: не поймешь, на тебя смотрит или нет… И говорит очень тихо, с расстановкой, немного растягивая слова. Сразу же – ощущение доброты и доверия… Но самое главное – что говорит! Называет имена, которые мы не знали. Рассказывает о вещах, которые мы не читали… Бунин, Цветаева, Ахматова… Мы узнаем, что муж Ахматовой, Николай Гумилев, был расстрелян, а сын репрессирован… У нас были не только лекции, но и беседы. Синявскому можно было сказать, что Бунин тебе ближе, чем Горький… Только он всегда требовал, чтобы твое мнение было обосновано. Почему нравится? А почему не нравится? Синявский учил нас мыслить….»
Рассказывая им о Булгакове, он мельком вспомнил, что хранительницей рукописи его великого и пока неопубликованного романа «Мастер и Маргарита» является вдова писателя Елена Сергеевна.
– А почитать его можно? – заинтересовались студенты.
– Не