Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира. Александра МарининаЧитать онлайн книгу.
дело! Вот почему Глендаур так легко уступил притязаниям Хотспера в части постройки запруды! Что ж, учтем.
Тут и дядя Вустер подает голос:
– Да уж, племянничек, ты ведешь себя не лучшим образом. Все эти дни ты только и делал, что старался вывести Глендаура из терпения. Такая манера, конечно, порой говорит о смелости и отваге, но чаще все-таки свидетельствует об отсутствии воспитанности, о грубости, несдержанности, о презрении к людям и высоком самомнении. А это весьма скверные качества, они отталкивают людей от тебя и перечеркивают все твои достоинства.
– Спасибо за урок, дядюшка! – ехидничает Хотспер. – Буду учиться хорошим манерам. Вот и наши жены идут, будем прощаться с ними.
Входит Глендаур с леди Мортимер и леди Перси.
– Досадно до соплей, что моя жена не говорит по-английски, а я не знаю уэльского, – со вздохом сетует Мортимер.
Глендаур, его тесть, берет на себя роль толмача:
– Моя дочь горюет, разлучаясь с вами, и желает быть солдатом, чтобы идти в бой вместе с вами.
– Скажите ей, что вы скоро привезете к нам в лагерь ее и тетю Перси.
Минуточку, какая еще «тетя Перси»? С каких это пор родная сестричка стала Мортимеру теткой? Ну-ка поинтересуемся, что у нас в оригинале. «Good father, tell her that she and my aunt Percy / Shall follow in your conduct speedily»[8], то есть и вправду «скажите ей и моей тете Перси». Непонятно. Ну да ладно.
Глендаур говорит что-то леди Мортимер по-уэльски; она отвечает ему на том же языке.
– Она прямо в отчаянии! – переводит Глендаур. – Эту капризную негодницу никак не образумить.
Леди Мортимер что-то говорит Мортимеру по-уэльски.
– Любимая, я хоть и не знаю языка, но по твоему взгляду все понимаю, – нежно произносит Мортимер.
Леди Мортимер снова что-то говорит по-уэльски.
– Нам бы одних только поцелуев хватило, чтобы понимать друг друга, – продолжает Мортимер, – но все-таки мне будет спокойнее, если я выучу уэльский.
Надо же, как интересно живут люди! Мортимер и дочка Глендаура поженились в ноябре 1402 года, сейчас уже лето 1403 года. Прошло семь-восемь месяцев, а если отсчитывать с момента пленения (июнь 1402 года) – год миновал, и что? За целый год пребывания среди валлийцев Мортимер не удосужился овладеть как минимум азами разговорного языка? Он совсем тупой? А дочь Глендаура что себе думает? Ее папа, если верить его же словам, вырос при английском дворе и свободно владеет английским языком. И что, дочку не научил ничему? Я уж молчу о нескольких месяцах брака с англичанином, в течение которых девица вполне могла бы кое-что освоить, кроме нежных взглядов и сладких поцелуев. Утешает, конечно, что хотя бы брак у них счастливый, молодая жена влюблена в Мортимера, да и он, судя по репликам, неравнодушен к ней.
– Она с ума сойдет, если вы расстанетесь, – сочувственно замечает Глендаур.
Леди Мортимер снова говорит Мортимеру что-то по-уэльски.
– Я ничего не понимаю! – с отчаянием восклицает Мортимер.
– Дочь
The first part of King Henry the Fourth // www.shakespere.mit.edu. Дата обращения 26.01.2024.