Взводный. Александр БергЧитать онлайн книгу.
какой сегодня день, забыл.
Старшина от услышанного помрачнел.
– А как воевать – тоже забыли, товарищ лейтенант?
– А это, как ни странно, нет, даже вроде как лучше знать стал. Так какое сегодня число, где мы и какой был последний приказ начальства?
– Значит, товарищ лейтенант, сегодня у нас, стало быть, 30 июня 1941 года, а находимся мы в окрестностях города Стрый. А вы, товарищ лейтенант, часом не забыли, с кем мы воюем?
– Не беспокойся, старшина, не забыл. Так какой был последний приказ?
– Оборонять эти позиции до конца дня, а потом отойти.
Глянув на небо, я увидел клонящееся к закату солнце, значит, считай, приказ мы выполнили.
– Хорошо, личный состав пересчитали?
– Да, в строю вместе со мной тридцать семь человек.
– Раненые есть?
– Трое легкораненых, могут сами передвигаться.
– Неужто тяжелых не было?
– Были, как не быть, только их час назад в тыл отправили, сразу, как атаку отбили.
– Это хорошо. Ты вот что, старшина, посиди пока рядом да помолчи, мне подумать надо.
Старшина послушно присел рядом, считай, как в анекдоте про работягу[1].
Значит, что мы имеем с гуся? Имеется в наличии 37 бойцов, похоже все, что осталось от моего батальона. Радует, что раненых среди них, считай, нет, трое легкораненых, надеюсь, проблем не сделают. А что делать мне? Можно, конечно, сейчас драпануть на восток вместе с оставшимися бойцами, приказ, считай, выполнили, так что имеем полное право, вот только что дальше? Или пополнят мой отряд другими бойцами, или, скорее всего, мной пополнят другое подразделение и снова кинут под немецкие танки и под непрекращающиеся бомбежки и артобстрелы. Спрашивается, мне это надо? На лауреата премии Дауна я не похож вроде, но и просто отсиживаться в тылу не хочу.
А что я хочу? Собрать свой отряд, громко заявить о себе и не дать бросить себя на убой. Значит, пока лучше остаться в немецком тылу, тем более что сейчас это можно легко сделать. Плюсы несомненные: смогу набрать бойцов из окруженцев, да и пленных можно отбить. Вооружиться и оснаститься брошенным нами и трофейным немецким оружием и снаряжением, а только потом достаточно крупным отрядом выйти к своим, причем с помпой, чтобы на меня обратило внимание начальство. Заодно и у немцев по тылу покуролесить можно будет хорошо. Решено, так и поступлю, а для начала надо обшмонать дохлых фрицев, а то меня стеклянные фляжки не прельщают, да и котелки у немцев были зачетные, не круглые, как у нас, а изогнутые, которые удобно привешивать к себе, да еще и с крышками. Еще у них, считай у всех, есть отличные штык-ножи в ножнах, а кроме того, неплохая подвесная система, вот все это тоже надо прибрать, пригодится. Разумеется, оружие, винтовки, понятное дело, не нужны, своих трехлинеек хватит, а вот пулеметы и пистолеты пригодятся, надо повышать огневую мощь отряда.
– Значит так, старшина, – начал я говорить, выйдя из задумчивости, – сейчас, когда придут бойцы, берешь с десяток человек и идешь к немцам. Как раз темнеть начнет, вас не видно будет.
Приходит работяга устраиваться на работу, а его спрашивают: «Что вы можете делать?» Работяга отвечает: «Могу работать». Работодатель: «А еще?» Работяга: «Могу не работать».