Предатели и палачи. О. С. СмысловЧитать онлайн книгу.
командование дивизии по пяти раз в день. Я задаю вопрос – когда и в какой армии были и есть такие отношения между высшим комсоставом? Разве это поможет успеху боя? Как раз наоборот. Эта закваска спускается вниз во все звенья. Кругом стоит сплошной мат. А дело, конечно, не улучшается и улучшиться не может от этого. Командарм 33 армии даже бил по лицу командиров, причём совершенно ни за что.
Применяя эти методы, командир расписывается в своём бессилии, значит у него нет более эффективных способов воздействия. Для такого лица, как командир дивизии, достаточно одного замечания в вежливой форме, и он уже чувствует. А помочь ему выиграть бой можно толковым указанием – как лучше организовать операцию, вовремя придать необходимые средства, дать необходимое время на подготовку боя. Смешивать командира с землёй ежечасно и ежеминутно, это значит – создавать такое положение, чтобы командир не имел никакого авторитета у подчинённых. История военного искусства говорит наоборот, что во все времена и во всех армиях принимались меры к созданию огромного авторитета для офицеров. Это имело и имеет решающее значение в войне и непосредственно на поле боя. Такое отношение к командирам, возможно, имеет место не во всех наших армиях. Но почти везде не считаются с мнением командиров дивизий (который лучше, чем кто-либо другой, знает условия обстановки в своей полосе), а просто ему говорят: “Записывай, что я приказываю, и делай”. А вот история всех войн подсказывает нам, что, организуя какую-либо операцию, собирается совещание высшего комсостава для обсуждения вопроса – как лучше организовать эту операцию. У нас совещаний и заседаний миллион, но такие, что я сказал выше, не практикуются»[109].
В винницком лагере «Проминент», где содержался Власов, немцы вели работу по разложению военнопленных и привлечению их к службе в германской армии. Хозяином здесь был начальник «Группы III» (трофейный пункт) отдела Генерального штаба «Иностранные войска Востока» (ФХО) при ОКХ (Верховном штабе сухопутных сил), руководимого генерал-майором Рейнхардом Геленом, – полковник Генерального штаба барон Алексис фон Ронне. Уроженец Курляндии, барон хорошо владел русским языком, как и все сотрудники группы – прибалтийские и русские немцы: инженеры, пасторы, адвокаты, коммерсанты, профессора, музыканты, журналисты и учителя. Люди высокообразованные и достаточно опытные.
В мае 1945 г. Власов расскажет, как с ним работали в «Проминенте»:
«Первым ко мне стал обращаться майор Сахаров, который, находясь уже на службе у немцев, предлагал мне взять в своё подчинение воинскую часть из военнопленных Красной Армии и начать борьбу против советской власти. Позже меня и полковника Боярского вызвали к себе представители разведотдела при Ставке верховного командования германской армии полковник Ронне и отдела пропаганды верховного командования капитан Штрикфельдт, которые заявили, что на стороне немцев уже воюет большое число добровольцев из советских военнопленных и нам следует также принять участие
Письмо полковника Тётушкина. Умри, а держись. Родина, № 4, 2005 г.