Неизвестная Тэффи. Надежда ТэффиЧитать онлайн книгу.
об измене Рукоядова, о туалетах Вусовой, наконец, о квартире Лихиных. Иногда говорили и о сольдах[15], но мало, потому что это пошло. И как все это говорилось, как обсуждалось, с какой силой, с каким темпераментом! Как горели глаза, как бились сердца.
– Бедокуров подлец! – кричали одни.
– Нет! Тижина подлечиха, – перекрикивались другие.
– Как можно так говорить, – возмущались третьи. – Вы, верно, просто не читали Лоуренса.
Это было замечательно. Это была настоящая светская жизнь. И на столе перед нами стояли бутерброды с сыром на черном хлебе и с русской колбасой на белом, и розовое миндальное печенье, красиво уложенное винтом (красота – это страшная сила!).
Повторяю: теперь те же люди и то же печенье, но о чем мы говорим, о чем мы говорим!
– Слышали, Евгений Петрович при смерти. Можно нам еще чаю?
– Мерси. Ершов, говорят, уже оперирован.
– Тетка Ермолаева повесилась. Мне, пожалуйста, без сахару.
– Стукалов потерял место. С лимоном?
– Басоврины голодают.
– У Моловых описали обстановку. Мерси, я выпила уже две.
– Гушевы совершенно в безвыходном положении. Так не слишком крепко?
– Шугров долго не протянет. Можно вам варенья?
– Мякины оба больны, а дочь, говорят, сошла с ума. Нет, мерси, я варенья не хочу.
Вот они, наши журфиксы.
Как говорится: «Не стая воронов слеталась на груду тлеющих костей».
Сидеть дома тоже не поможет. Вам напишут последние новости, вам позвонят по телефону и расскажут.
Лучше обзавестись знакомым оптимистом и с ним и беседовать на текущие темы. У меня есть такая приятельница, Ольга Антоновна. Особа самая средняя. Средняя по возрасту, по умственному калибру, по достатку, по внешности. Но что у нее далеко не среднее, так это оптимизм по отношению к своему ближнему. Какие бы беды у ближнего ни стряслись, все считается «еще не так плохо, бывает и хуже».
– Вот, – скажут ей, – слышали, какое несчастье – Азанов ослеп.
– Да. Так ведь не на оба же глаза.
– Нет, говорят, что на оба.
– А ему сколько лет?
– Около шестидесяти.
– Ну так это еще не так плохо. Столько лет глядел, на все нагляделся. Вот если бы он был моложе, тогда было бы хуже. А так может еще сказать судьбе спасибо.
– А слышали – у Петровых ребенок умер.
– А сколько ж ему было лет?
– Лет пять.
– Ну что ж – бывает и хуже. Бываете, что совсем маленькие умирают. Ведь правда?
– Ну конечно. А бывают даже и прямо мертворожденные.
– Ну вот видите. Так что им еще жаловаться не на что.
Такая утешительная женщина.
Одно было в ней не совсем хорошо: никогда никому не помогала. Не потому, что была очень скупа, а вернее потому, что уж очень была рассудительна.
– Вы просите помочь этому молодому человеку. Но во-первых, другим приходится еще хуже, а во-вторых, это ведь не решает вопроса. Это временная мера, паллиатив. Через несколько месяцев он окажется в том же положении, и тогда что?
– Ну тогда, Бог даст, опять кто-нибудь поможет.
– А
Распродажах (