Под теми же звездами. Андрей РенниковЧитать онлайн книгу.
это трудно сказать, – немного смутился Кедрович, чувствуя, что почва, на которую стал он сейчас, уже делается очень скользкой, – это всецело зависит от вас.
– Двадцать пять рублей довольно?
Кедрович мило улыбнулся, оправившись от смущенья, и любезно наклонил голову.
– О, конечно. Очень за них благодарен, – пробормотал он, принимая от вдовы деньги и искоса поглядывая на дверь; он опасался, как бы в кабинет случайно не вошла горничная, которая может сделаться свидетельницей происходившего. Между тем, вдова откинулась на спинку кресла и монотонно начала рассказывать Кедровичу подробности из жизни своего мужа. Кедрович небрежно делал заметки на клочке бумаги и время от времени кивал головой, прося этим вдову переходить к дальнейшему. На лице его выражалось полное удовлетворение и довольство собой: сегодняшний день он считал очень удачным.
Попрощавшись с Троадис, Кедрович любезно проводил ее до выходной двери на лестницу, обещал сегодня же написать некролог об ее почившем муже и, возвратившись в кабинет, весело позвал свою сестру.
– Аня, – сказал он, вытаскивая из ящика брошенные туда наспех деньги, – смотри.
– Откуда это, Мишенька? – воскликнула Анна Львовна, протягивая руку, – сколько там?
– Сто двадцать пять за некролог. Ах, какая она дура! – захохотал он, оживленно расхаживая по комнате, – она думает, что за печатание некрологов полагается платить. А я еще с Веснушкина сдеру по десять копеек за строчку. Недурной денек, Аня?
Он весело хлопнул сестру по плечу. Та улыбалась.
– Этого давно уже не было у нас, Мишенька, – проговорила она, вздыхая. – Вот с тех пор, как мы удрали из Петербурга из-за проклятого разоблачения, – целых четыре месяца мы живем только на одно редакционное жалованье!
Она сердито нахмурилась, но вспомнив о полученных сейчас деньгах, разгладила лоб и снова улыбнулась. Кедрович же весело проговорил:
– Нет, ты неправа, Аня. Ведь ты не считаешь, что я в ресторане Бэль-вю уже третий месяц не плачу за ужины. А ведь это составляет для нас не малую экономию.
– Да, но ведь придется в конце концов заплатить, – возмущенно проговорила Анна Львовна.
– Заплатить? – удивился Кедрович, – Бог с тобой, Аня, зачем платить? Мы же через шесть месяцев уедем опять в Петербург. Кроме того, я этому Бэль-вю столько пользы принес, раза два в неделю упоминал про их ресторан в своих фельетонах. Неужели они осмелятся требовать?
– Да ведь здесь в провинции все такие нахалы, Мишель, разве ты не знаешь? – продолжала возмущаться Анна Львовна. – Это тебе не Петербург! Ах, Петербург! – закрыла с любовной улыбкой глаза Анна Львовна, откидываясь в кресло, – как хорош Петербург! Хотя ты был там только репортером, а не фельетонистом, как здесь, но разве мы жили там так нищенски, как теперь? Разве с нас спрашивали по счетам в кафешантанах? Разве мы давали что-нибудь портным и портнихам? А денег, денег сколько было у нас, Мишель, помнишь, а? Помнишь, как на Каменноостровском ты заплатил для