Бомба за пазухой. Александр ТамониковЧитать онлайн книгу.
и пополз в укрытие. Мины рвались так часто и порой так близко, что Зыков ждал осколка, который вот-вот вопьется в его тело. Но каким-то чудом ему удалось доползти до бревен, валявшихся безобразной грудой. Он лег на бок, положил ствол автомата на крайнее бревно и прицелился.
Десантники стреляли короткими расчетливыми очередями. Длинно хлестал только ручной пулемет, прижимая немецкую пехоту к земле. Бронетранспортеры были уже на расстоянии трехсот метров от крайних развалин, когда по ним ударили бронебойные ружья. Их в роте оставалось всего два. Бронебойщики работали слаженно. Они знаками договаривались о новой цели и били вместе по одной машине. Как правило, те загорались после первых же попаданий. Немцы поняли, что рискуют лишиться всех машин, и стали оттягиваться назад, пропуская пехоту. Немцы поднимались и шли в атаку, но тут же ложились под плотным огнем десантников. Снова в воздухе зашелестели мины, снова пришлось падать лицом в траву, вжиматься в землю, в камни, в развалины чьих-то хат.
Сколько длился бой, Зыков уже не понимал. Его вещмешок валялся рядом. Он нащупывал в нем новый магазин для автомата и не находил. Пустые валились у его ног. Под руку попался брезентовый мешок с патронами россыпью, но времени заряжать пустые магазины не было. Немцы все ближе. Алексей вытащил и положил рядом четыре гранаты «Ф‑1». Шевеление чьего-то тела совсем рядом заставило вскинуть руку с пистолетом. Оказалось, что к его позиции подползал раненый моряк. Он со стоном вытягивал руку, вцеплялся пальцами в камни и подтягивал свое тело, отталкиваясь одной ногой. Плечо и другая нога у него были в крови.
Алексей бросился на помощь раненому и втянул его в укрытие. Несколько осколков врезались в бревна, осыпая людей щепой. Пули постоянно свистели над головой, но к этому Алексей успел привыкнуть. Подоспевший санинструктор склонился над бойцом и принялся перевязывать его. И тут до Зыкова дошло, что этот боец был из той группы, которая находилась чуть ближе к немцам. Это им лейтенант в начале боя кричал, чтобы отползли назад в укрытие. И там должен быть Самохин. Подняв голову, Алексей не заметил никого впереди. В голове забилась мысль, что он здесь не для того, чтобы отражать атаки фашистов, а наблюдать, следить в том числе и за Самохиным. Да, Самохин. Он был там.
Рассовав гранаты по карманам, Алексей пополз вперед. Ползти было неудобно, гранаты давили на бедра, но нельзя было даже подумать, чтобы подняться. Пули свистели, некоторые вгрызались в землю рядом с лейтенантом, рикошетили от камней. Вот и та самая ямка, где недавно лежали четверо десантников. Сжимая рукоятку пистолета и посматривая вперед на цепи немецкой пехоты, которые были уже близко, Алексей перекатился несколько раз и упал вниз. Он снова ударился бедром, так, что граната вдавилась в его ногу, и из глаз едва не полетели искры от боли.
Один боец лежал на спине, и вместо глаза у него зияло окровавленное пулевое отверстие. Второй, уткнувшись лицом в землю, стонал и пытался подняться. Повсюду валялись пустые