Запах страха. Виктор МельниковЧитать онлайн книгу.
отдалённо… это отвлекало от секса.
С исчезновением жены, кстати сказать, у Семёна пропала эрекция. Он не мог сказать своему дружку, чего стоишь, кого ждёшь, как бывало в первые дни одиночества.
Позже вместе с эрекцией исчезла из квартиры мебель, бытовая техника, посуда и золото. Осталось одно зеркало в ванной.
Однажды Семён закричал:
– Без меня всё вокруг провоняло! Подонки, говнюки, смертники! Я знаю!
Крик беспомощности эхом отразился от пустых стен квартиры. Пустые водочные и пивные бутылки издали колокольный звон.
Семён пошёл бриться, рука нащупала густую щетину на лице. Надо сдать бутылки, решил он.
Глянув мимоходом в окно, Семён ничего не увидел, совсем! Теперь, где стоял дом, росло дерево, – зияла пустота. Он не удивился этому, так как давно предполагал, что мир исчезнет, растворится на его глазах. Правда, мысль, кому сейчас сдать пустую тару, больно стукнула в виски.
Не попав в унитаз с первого раза, Семён отлил, взял бритвенные принадлежности с полки и повернулся к зеркалу – в нём отсутствовало его отражение.
– Как же бриться? – задал он себе вопрос.
В этот момент один из невидимых господ сложил пасьянс и собрал карты, чтобы перетасовать для новой игры. Семён вмиг протрезвел – резкая боль сковала грудь, удушливый запах эпинефрина отделился от тела. Спустя три часа некто Николай Лубков нашёл труп в пустой квартире на обоссанном кафельном полу ванной комнаты. Невозмутимый взгляд сфинкса узнал в трупе бывшего внештатного сотрудника.
В ином свете
Он выращивал свиней. Всю сознательную жизнь. А дело, значится, это хлопотное, но прибыльное, свиноводство. Пятьдесят свиней в хозяйстве – это не так много, конечно, но и не мало, если считать, что с делами он справлялся сам. Жена умерла сразу, как родила ему дочь. Видно, что молву поветрием носит: очень хорошая женщина была, о ней долго в деревне хорошим словом отзывались. Так сказать, доброму Савве добрая и слава. Он долго переживал, чуть было к рюмке не приложился, но соседи отговорили.
Одним словом, мужик взял себя в руки. Ему прекрасно было известно, как кормить поросят-отъёмышей, поэтому для него не составило труда выходить своего ребёнка, свою кровиночку. А жениться, надо сказать, он больше не смог – слишком любил свою жену, и не мог представить для своей дочери другую маму. Нет иной мамы, есть отец и мать в одном лице тогда. Дни бежали, дочка подрастала, о маме спрашивала редко – она не могла сравнить, что такое жить с мамой, а после только с папой.
И хозяйство росло – уже не пятьдесят свиней в подворье, все сто! Училась дочка хорошо и, как заботливый отец, он все свободные средства вкладывал в ребёнка, чтобы потом девочка смогла поступить в высшее учебное заведение. А она хотела стать медиком, как мило с её стороны это выглядело, чтобы мамы не умирали у детей. Отец не возражал, медиком – так медиком, что может быть лучше?
И продолжал работать: