Дон Хуан. Гонсало Торренте БальестерЧитать онлайн книгу.
умирать, не отведав женщины?» И говорил другие всякие вещи, и самые непристойные. Один студент хотел было втолковать ему, что слишком он стар для подобных дел и лучше бы ему воротиться к себе в монастырь, мол, время его ушло и плоть обессилела… И тогда принялись они опять жарко спорить о человеческой плоти, и повторяли говоренное ранее, и добавляли новое; и названный монах словно в насмешку над бедными девушками, при сем присутствовавшими, всякий раз, как надобно ему было доказательство или подтвержденье, хватал одну иль другую и тянул к себе, и наносил удары либо поворачивал туда-сюда на манер лекаря, и вел спор. Пока не надоели мне до смерти такие поношения и издевки, и тогда сказала я ему: девушек здесь предлагают для удовольствия, а во всем прочем заслуживают они уваженья к себе, как и любые другие; и тогда он отстал от студента и кинулся с бранью на девушек – с самыми поносными словами, и унижал их почище варвара и дикаря. И тем временем пил он и смаковал вино, и причмокивал языком, и порой выливал остатки на ту иль иную из девиц. И под конец молвил, что теперь ему осталось только кого-нибудь убить, чтобы набрать уж грехов сполна, и поймал он прямо из воздуха колоду карт и велел нам вытаскивать каждому по одной, объявивши, что убьет того, кто вытянет самую старшую карту. Но прежде принялся расписывать, как станет он жертву свою убивать: сперва-де вытянет из нее спинной мозг, а после все жилы по одной… Тут все мы стали в страхе кричать и молить, чтобы сам он умирал поскорей и от нас отвязался; он же, услыхав наши вопли, вроде бы от задуманного отступился и стал рассуждать о судьбе человеческой да о свободе и предложил нам на выбор: либо карту вытягивать, либо богохульствовать, а сам все расписывал, какая смерть ждет того, на кого карты укажут. И тогда я, увидавши, что дело приняло дурной оборот, решилась пойти на хитрость: готовы, мол, мы богохульствовать; полагала же я при том, что всякий станет это делать, в душе храня верность Господу нашему и восхваляя Его, и что совершим мы этот грех, только чтоб спастись от проклятого монаха. И, согласившись на то, начал он дирижировать нами, словно хором, чтобы мы поносили Господа нараспев, и так оно и было; но тут опять случилось чудо – все слова говорили мы на латыни, хотя, как разъяснил уж после один из студентов, изрекли вещи непотребные; пели на латыни, следуя за голосом, который изнутри нам нашептывал, что́ должны мы петь и как; из чего заключила я, что Господь принял нашу хитрость, и услыхал мои молитвы, и сделал так, что не мы богохульствовали, а богохульствовал злой дух и пользовался устами нашими, совершая это. И продолжалось так долгое время, и в довершение сего помчались мы вскачь вкруг стола, и стол тот тоже плясал, и все прочие вещи в комнате – тоже; и так до прихода дня, и тогда падре Вельчек, выкрикнув последние хулы, но уж на нашем языке, прокляв небо и все силы небесные, свалился замертво, притом изо рта у него текли пена, кровь и вино. А я поспешила явиться в святую инквизицию».
5. Да. Именно так все и было. Он умер с приходом дня. Чуть раньше намеченного