Ждать у моря погоды. Анастасия Александровна КалькоЧитать онлайн книгу.

      – Фима, пошли! Или ты хочешь задержаться в Липецке?

      – Фима, – передразнил скандалист, – ох, много воли вам нынче дали!

      – Чего?! – рявкнул Коган, сжимая кулаки.

      – Не всех вас в войну перешлепали, а жаль! – скороговоркой выпалил скандалист и спешно протолкнулся в свой вагон, ввинтившись в толпу гомонящих детей.

      Коган рванулся следом, но проводница остановила его:

      – Пройдите в вагон, граждане, поезд отходит через три минуты!

      – Ну, подстерегу я этого г…ка, – в купе Ефим никак не мог успокоиться, – пойдет в сортир, а я его мордой в унитаз насую, как кота! Эх, жаль, туалеты сейчас био, чистые, не то, что раньше, вот в старый бы его…

      – Сломаешь технику, – предупредила Наташа, – в био посторонние предметы совать нельзя, он даже от салфетки испортиться может.

      – Штраф заплачу, компенсирую стоимость ремонта, но этого ушлепка проучу за его язык поганый, помяни мое слово! – ярился адвокат.

      Наташа понимала, что сейчас успокаивать и отговаривать Когана бесполезно, да и сама готова была наподдать скандалисту за его слова.

      – Расовая дискриминация, – негодовал Коган, шумно хлебая воду из бутылки, – и ведь не докажешь, никто не слышал в вокзальном шуме! Хитрый, гад, знает, как нахамить и безнаказанным остаться! И сейчас, небось, сидит в своем плацкартнике и радуется, что так легко ушел! Ладно, повстречаю я его наедине, – зловеще посулил адвокат.

      – Фима, охлади мотор, – попросила Наташа, – а то вместо процесса окажешься в отделении.

      – Да я его только слегка жизни поучу, чтобы язык свой скользкий на привязи держал, – заверил ее Коган.

      На технической стоянке поезд простоял больше часа. Устав слушать колкости Ефима по поводу вида за окном – заросший, дичающий фруктовый сад, раритетная водонапорная башня, разбитая проселка и стадо коров, флегматично разбредшихся у насыпи в поисках еды – Наташа достала смартфон и вышла в коридор – "Ну хоть сигнал тут есть!".

      – Слушай, тут та-акой ветер! – воскликнула в трубку Белла, и Наташа живо представила, как подруга эмоционально округляет черные глаза. – А вид из внутреннего дворика – пусти-вырвусь! Море – хоть картину пиши. Жанна и Лэтти так и делают. Спрятались под навесом от ветра, поставили мольберты и изображают штормовое море. Лэтти говорит: жаль упускать такой вид! Вот же малахольные! А ну как сдует!

      Наташа улыбнулась. 35-летняя вдова дяди Вилибалда Виолетта (в семье – Лэтти) и ее 16-летняя дочь Жанна были лучшими подругами, и с трудом верилось, что еще три года назад Жанна была ожесточенным задерганным подростком, а Лэтти мечтала сдать "это чудовище" в интернат для трудновоспитуемых детей.

      – У Алисы беда, – продолжала Белла, – представляешь, она решила украсить арку своего нового салона шариками перед открытием, так гирлянду сорвало ветром и унесло!

      – Куда? – спросила Наташа.

      – Знали бы, куда, уже достали бы. Алиса ломает голову, чем лучше украсить вход, чтобы опять не сдуло.

      – А что, ветер