Приказ простой. Георгий ЛопатинЧитать онлайн книгу.
центр уезда или волости покидают афганские силы, а на следующий день, если не в тот же самый, в большинстве случаев сваливает от народа подальше и народная власть. А могли и порешить. Редко когда власть закреплялась на местах.
В их случае все случилось именно так, то есть пришедшие на штыках чиновники сбежали в тот же день, как ушли войска. Бесполезная и опасная поездка оказалась.
2
Отъехав километра на три от места засады экипажи БТРов с помощью бойцов быстро перекинули целые колеса с правого борта на левый, а пробитые пулями соответственно на правую сторону, чтобы не было перекоса и не «жевались» шины, ну и скорость хода осталась приемлемой вкупе с управляемостью.
К счастью больше на дороге проблем в виде новых подрывов и обстрелов не возникло, единственное, что на одном из поворотов раздавили повозку кою тянул ослик, ослика с повозкой всмятку, лишь «водителю» повезло соскочить перед ударом.
– Гони дальше! – приказал Анатолий водителю, что хотел дисциплинированно остановиться при произошедшем ДТП.
– Гони, я сказал! Это приказ!
– Есть!
Интенсивность использования засад по всему Афганистану еще была низка и проводилась что называется на любительском уровне местными «активистами». Первые партии боевиков еще только-только заканчивали свое обучение в лагерях Пакистана и Ирана. А вот дальше…
Потребовалось еще два часа предельно напряженного в психологическом плане пути, чтобы преодолеть оставшиеся тридцать километров до базы. Бойцы, сидя внутри бронетранспортеров, в этих «братских гробах» (практики транспортировки на броне еще не имелось, потому ездили пока согласно Устава) каждую минуту ожидали нового нападения и изрядно вымотались, это на фоне уже пережитого стресса.
Анатолий, как только рация стала дотягиваться до базы, сообщил о нападении. Судя по всему радисты не удержали язык за зубами и встречать вырвавшихся из ада товарищей вышел весь батальон, а это под тысячу человек. Стоило только бронетранспортерам заехать на территорию, как их обступили со всех сторон образовав полукруг. Раненых тут же унесли медики, а морпехи стояли молча, что приехавшие, что встречающие.
Вернувшиеся с задания стояли понуро, уставшие физически и морально, пыльные в изорванной на камнях форме… между ними и остальными пролегла какая-то незримая стена отчуждения. Взвод даже ка-то невольно сбился в кучу, будто готовясь занять круговую оборону…
Вышедшие из боя, словно уже не принадлежали привычному миру, они уже не такие, как все, и никто не знал, не понимал, как себя вести с теми, кто только что заглянул в глаза смерти, с теми, кто как выковываемые клинки прошли первый этап закалки огнем и кровью.
Этому чувству неловкости поддались не только простые морские пехотинцы, но и офицеры в том числе командование батальона.
Только сейчас до них до всех начало доходить, что они попали на войну. Здесь стреляют, убивают и надо убивать в ответ, чтобы не оказаться убитым самому. Это всех морально