Грозная Русь против «смердяковщины». Лев ВершининЧитать онлайн книгу.
с глазу на глаз, на что глава церкви имел полное право.
С этого момента события развиваются стремительно.
Всего неделю спустя, 16 сентября 1543 года, Макарий благословляет государя на богомолье, в Троице-Сергиев монастырь, в сопровождении «неких верных бояр». Ничего подозрительного, надо же кому-то охранять князя, да и помолиться людям тоже надо. Но внимание: князь Михайло Щербатов, размышляя над событиями той осени, называет их последним толчком к падению Шуйских. По его мнению, Иван, «не утвердя свою власть, не осмелился с опасностью не иметь повиновения, вдруг оную показать» и «сего ради, скрыв свое огорчение, якобы для моления поехал в Троицкий монастырь. Сие время, имея при себе некоторое число бояр, употребил он для открытия туги сердца своего. Не невероятно, чтобы и сами бояре, терпящие от самовластия Шуйских, не побудили его к оказанию своей власти и к наказанию Шуйских… и тако уже в намерении явить свою власть возвратился (Иван) в Москву». С чем согласен и коллега князя из ХХ века: видимо, пишет Смирнов, именно в те дни было «предрешено то, что произошло 29 декабря 1543 года».
То есть переворот, когда «князь великий Иван Васильевич всея Русии, не мога того терпети, что бояре безчиние и самовольство чинят (…), и велел поимати первосоветника их, князя Андрея Шуйского, и велел его предати псарям, – и псари взяша и убише его, влекуще к тюрьмам, и лежал наг в воротех два часа – а советников его розослал – и Фому Головина и иных». Учитывая, что просто так Шуйский, сопровождаемый слугами, псарям бы не дался, приходится признать, что приказ государя опирался на большую силу – тех бояр, которых отправлял с ним на богомолье Макарий. А если еще и обратить внимание на тот факт, что первым сосланным стал Фома Головин, за три месяца до того оскорбивший митрополита, вопрос о том, кто реально отдал приказ устранять «наместника», можно считать закрытым.
Глава II. Мальчик со шпагой
Падение Шуйских (многие из них поехали в ссылку) изменило конфигурацию сил при дворе. Начисто. Резко усилилась «партия митрополита». Естественно, Иван вызвал из ссылки Федора Воронцова, сделал его боярином, а тот подтянул близких ему людей типа брата Василия и князя Ивана Кубенского. Однако очень скоро выяснилось, что Федор вовсе не так прост. Сразу после возвышения он, как сообщают летописи, «возжелал правити» без всякого вмешательства царя и вел себя бестактно, «сердяся», когда Иван решал что-то сам или без спроса жаловал кого-то из бояр. А это было недальновидно. Политикой подросток, как отмечают все исследователи, тогда еще не интересовался вовсе, но вновь оседлать себя, почуяв волю, уже не позволял никому. Тем паче теперь, когда он заявил о себе и стал самостоятельной фигурой, к нему потянулось «бояр множество». Что и понятно: глядя в уже недалекое будущее, аристократические семьи пытались так или иначе приручить подрастающего государя.
Вчера еще всеми забытому мальчишке начали угождать, одаривать, подсылать в «дружки» сыновей-ровесников, приглашать