Сорока и Чайник. Артем СкороходовЧитать онлайн книгу.
Литейном. Дверь в комнаты Фёдора была не заперта. Из приоткрытой щели отчетливо несло перегаром, также оттуда доносился богатырский храп. Леонард поправил перчатки и тихонько толкнул дверь тростью. Та задела лежащие на полу бутылки. Аккуратно, чтобы не испачкать дорогие туфли, Дювалле зашел в квартиру.
– Поле брани, – задумчиво произнес он, разглядывая окружающий погром.
На полу лежал шкаф, стол был поставлен на бок, весь пол был завален бутылками и засохшей едой. Единственным ровно стоящим предметом была небольшая печь и стоящий на ней медный чайник. Эпицентром зловония и храпа оказалась гора тряпья в соседней комнате. Леонард поморщился и осуждающе покачал головой.
Глава 6
Сон был долгий, вязкий, очень тяжелый. Фёдор от кого-то бежал, кого-то защищал. Он был грязен и с головы до ног покрыт чем-то липким. Они куда-то плыли. На него смотрели, смотрели жуткими глубокими глазами полными темноты и смерти.
Звук распахнутого окна. Где он? Что происходит? Прохладный воздух. Фёдору становилось неуютно и плохо. На лицо полилась холодная вода. Фёдор застонал и открыл глаза.
Над ним стоял Леонард. На вытянутой руке он держал чайник.
– “Судя по всему, ты у себя в комнате”, – сказал у него в голове тихий голос.
– “Пить”, – прохрипел второй голос.
– Пить, – с трудом шевеля губами, произнес Фёдор.
Леонард отложил чайник и молча протянул банку с рассолом. Из кармана его бордового сюртука появился бумажный пакетик, на котором было написано: “От головных и похмельных болей”. Фёдор стал жадно пить.
Спустя четверть часа, умытый и начавший приходить в себя, Фёдор сидел у печки и грел руки. Леонард стоял рядом и терпеливо ждал, когда парень окончательно проснется.
– Леонард Владимирович, чем обязан?
– Правильно говорить “чему обязан”. Так более вежливо и соответствует этикету.
Фёдор потёр виски, глядя на огонь в печке.
– Вчера некий Фёдор Сорока пришел ко мне в контору, – продолжил Леонард. – Он заявил, цитата: “Что задрался скакать как козёл на потеху черни”.
– Так и сказал?
– Так и сказал. Заверил меня, что безмерно меня уважаешь, но решил уйти из бокса и стать пьяницей. Сказал, что это твоя судьба, так тебе сказал чайник. Мол, от себя не убежишь. Не помнишь?
– Не очень.
– Заявил баронессе Серафиме фон Корк, что у нее зад похож на корму эскадренного крейсера “Пересвет”.
– Черт! Простите, Леонард Владимирович.
– Тебе не передо мной надо извинятся, а перед госпожой баронессой. Она была несколько фраппирована.
Это всё очень нехорошо. Мало ли что он еще мог наболтать. Фёдор поморщился и посмотрел на Леонарда. Вроде не сердится. Смотрит скорее с жалостью.
– Это еще не всё, мой мальчик.
Сердце Фёдора ёкнуло. Хмель стал быстро проходить. В животе сжался неприятный комок.
– Ты вломился в спортзал, обозвал всех присутствующих обезьяками и мартысобами, начал складывать гимнастические маты в гнездо, намереваясь