Осколки тысячи ветров. Вихрь Империи. Наталья ГимонЧитать онлайн книгу.
стараясь втянуть в сражение как можно больше людей. Однако при первой же такой атаке оборотней ждало жестокое разочарование. Одна щепоть какого-то порошка, брошенная в горящие повсюду костры или на пламя факелов, – и лагерь людей затягивало прозрачной дымкой, от которой все находящиеся здесь морфы вдруг становились до бессовестного узнаваемы. И ни один больше не мог измениться. Тогда после нескольких неудачных попыток вести войну на своих условиях, изменчивые, бросив свои дома и почти весь скарб, постарались найти спасение в лесах. Но, к их безграничному удивлению, солдаты империи всегда безошибочно находили их, устраивая охоту, как на диких зверей и нещадно истребляя. Да, заклинание «глубокого поиска» работало безотказно. А люди… Люди всегда превосходно умели убивать. Да и противопоставить им морфы особо ничего не могли. Как и остроухие эльвы являясь изначальными созданиями магии, числом значительно уступая противнику, сила оборотней была ограничена всего одним умением – преобразовывать своё тело. Однако это умение отодвинуло далеко на задний план необходимость в развитии воинского искусства. Кроме того, оно было доступно только мужчинам изменчивого народа. И лишь Старейшины – отец и сын первого рода – владели ещё и преобразованием энергии этого мира. Они, как корень для дерева, являлись основой всего, хранителями всех знаний и обладателями чистой крови. Но главное – только эти двое могли преобразовывать своё тело не только в похожее двуногое существо любой расы, но и в животных и птиц равноценного размера. А ещё они не зря носили звание «крылья ветра»: имея изначальную связь с воздухом, Старейшины умели летать.
Однако морфы понимали: их народу не выжить в схватке с кровавым чудовищем с человеческим лицом, перемалывающим стальными зубами мечей всех без разбору. И стариков, и женщин, закрывающих собой детей, и самих детей, оторопело глядящих на приближающуюся к их глазам сталь, но безотчётно продолжающих теребить подол пропитанного кровью материнского одеяния. И даже надрывающихся от крика, распластанных жестокой рукой словно фарфоровые лягушата младенцев. И тогда перламутровые совершили свою главную ошибку.
Однажды на рассвете к лагерю людей, не прячась (а какой смысл?), вышла группа морфов, облачённых в длинные белые одежды. На поясе у всех висели тонкие кинжалы, но ни доспехов, ни щитов при них не было. Выступивший вперёд молодой, но с внимательными и умными светло-голубыми глазами мужчина, узкий в кости и с будто бы светящейся жемчужной кожей, отмеченный вырезанным из хрусталя знаком воздуха, покоящимся на груди, сказал всего одну фразу: «Мы хотим мира».
Больше им не позволили сказать ни слова. Им не выдвинули никаких ультиматумов и не бросили ни одного обвинения. Никто из посланцев изменчивого народа не вышел из лагеря империи людей. Но на следующий день на том самом месте, где накануне был разбит императорский шатёр, поисковый отряд морфов нашёл небольшой складной столик, на котором стоял богато инкрустированный ларец.
Внутри